|
Глава 4.
Девушка не успела произнести про себя фамилию «призрака», потому что ее потрясенное сознание вдруг сделало стремительный вираж и бесследно ускользнуло куда-то прочь…
Так Катя Пушкарева упала в обморок второй раз в жизни…
А между тем и сам «призрак» находился в состоянии, близком к обмороку. Да и, откровенно говоря, в дверном проеме материализовался никакой не призрак, а человек из плоти и крови, можно сказать, мужчина в самом расцвете сил… Ведь, будь это бесплотное привидение, вряд ли оно стало бы подхватывать падающую на пол девушку, крепко прижимать ее к своей горячей груди и тащить… то есть, нести в свое жилище.
– Катя, Катенька, ты меня слышишь? – Андрей бережно положил девушку на огромную кровать, занимавшую почти все пространство маленькой спаленки.
Андрей купил эту небольшую двухкомнатную квартирку совсем недавно. Эта покупку он считал подарком свыше и знаком того, что ему следует бороться за свое счастье, за ту, которая его отвергла. С тех пор, как неприглядная правда истории с инструкцией выплыла наружу, он полностью потерял покой. Да что там покой, когда Катя уволилась, сбежала, не дав ему ни малейшего шанса, Андрей перестал жить полной жизнью. Он не жил на половину и даже на четверть, он будто бы задыхался насмерть без нее, без своей Кати.
Именно в момент, когда Катя сбежала, Жданов почувствовал всю основательность высказывания «Что имеем, не храним…». Он вдруг с удивлением осознал, что влюблен без памяти и больше не мыслит свое существование без этой удивительной девочки с трогательными косичками и огромными бездонными глазами. О свадьбе с Кирой уже не могло быть и речи. Продолжать отношения из жалости тоже было бы невозможно, это бы означало только мучить себя и ее. Поэтому Андрей как можно деликатней, если только в таких ситуациях вообще может идти речь о деликатности, признался Кире во всем. Услышав подтверждение страшной для себя правды, Кира закатила серию скандалов с истериками, угрозами и оскорблениями. Но на Жданова они действовали не больше, чем припарки на мертвого. Ведь он и был почти что мертвым. Или умирающим, который мог ощущать только одно – жажду…
Именно эта жажда, которая мучила и жгла его сутки напролет, заставляла беднягу дежурить каждый вечер у окон Кати… И если ему удавалось хоть мельком увидеть в окне ее силуэт, он считал себя почти счастливым, почти воскресшим…
Андрею еще крупно повезло, что Катины родители не знали начальника своей дочери в лицо. Так уж получилось, что никто из них никогда не был в офисе «Зималетто» и Жданову как-то не приходилось бывать в гостях у Пушкаревых. Поэтому они могли бы узнать Катиного обидчика только по голосу. Именно по этой причине Андрей имел возможность продолжать свои дежурства у окон любимой даже когда она уехала в неизвестном направлении…
Находясь в состоянии крайнего отчаянья, Жданов метался, словно раненый зверь в клетке. Попытки разузнать хоть что-нибудь о местонахождении Кати ни к чему не приводили. Зорькин молчал, как партизан, делая вид, что первый раз в жизни слышит имя и фамилию Катя Пушкарева. Юлиана только презрительно отворачивалась, а к родителям девушки у него просто не хватило смелости подойти… не мог смотреть им в глаза.
Но Андрей с маниакальным упорством продолжал приходить каждый вечер в знакомый двор и смотреть на ее погасшие окна не мигая, до боли в глазах, а вдруг… а вдруг…
И, по-видимому, вскоре Господь сжалился над этим несчастным Ромео. В один из вечеров к подъезду маленькими шаркающими шажочками шла бабушка с палочкой в одной руке и с тяжелой сумкой в другой. Андрей помог пенсионерке донести тяжесть до квартиры. А когда возвращался во двор, его взгляд упал на объявление, висевшее на дверях подъезда. «Продается квартира. СРОЧНО». Пульс Жданова радостно участился, а когда он набрал номер, чтобы договориться посмотреть «апартаменты аля Хрущев» и узнал, что квартира находится на одной площадке, рядом с квартирой Пушкаревых, его сердце чуть было не выпрыгнуло из груди.
Поэтому стоит ли удивляться, что он согласился на покупку почти не глядя. И на удивленный вопрос Бориса Ефимыча, хозяина недвижимости, устраивает ли его цена, только радостно закивал, лишившись на миг дара речи от счастья. Второго вопроса о том, не хочет ли он узнать эту цену, Андрей уже не слышал, он уже мчался оформлять документы сделки купли-продажи.
Не в силах дождаться, пока закончится ремонт, Андрей взял самое необходимое из вещей и переехал в новую квартирку. В конце-то концов, ведь когда-нибудь Катя приедет. Даже просто навестить родителей, не на Марс же она улетела! И тогда они совершенно случайно столкнутся и… и он просто возьмет ее за руку и только посмотрит в глаза. Он верит, Катенька обязательно простит. Может, не сразу, ничего. Ведь теперь у него есть отличная возможность осаждать неприступную крепость. Более удачной стратегии размещения сил, чем соседняя с Катей квартира, было сложно придумать.
И вот, в этот мирный летний вечер, полный самых светлых надежд и радужных планов, Андрей отпустил прораба, предварительно попросив его отвести свое авто в ремонт. Затем он почти в точности повторил подвиг Геракла с авдиевыми конюшнями, вычистив до блеска квартиру после закончившегося ремонта. Теперь он может спокойно растянуться с бокалом апперитива на огромной кровати, застеленной роскошным покрывалом из японского шелка ручной работы небесно-голубого цвета и… предаться мечтам о Катеньке.
Но с начала он возьмет дрель, cделает отверстие в стене и повесит у изголовья огромный портрет Кати, написанный собственной рукой. В свободное время Андрей больше всего на свете (конечно же, после футбола) любил рисовать. Портрет Кати он писал по фотографии, оставшейся у него на мобильном. В эту работу он вложил всю свою боль, надежду, силу отчаянья, всего себя…
Он изобразил девушку на бескрайнем цветущем лугу, который раскинулся под куполом нежно-голубого неба. Казалось, что она не идет, а плывет по воздуху, cтупая босыми ногами по шелковистой траве. И кажется, кудрявые облака, величественно плывущие в лазурную бесконечность, остановились и залюбовались этой юной прелестной девушкой с развевающимися каштановыми волосами, розовым румянцем на нежной коже и бездонными карими глазами… И, будто бы в подарок, они дали ей одно облако, которое окутало ее стройную фигурку белым прозрачным платьем…
В этом белом сарафане Катя была похожа на девочку-подростка. И эта девочка смотрела с картины на него с любовью и нежностью. В ее дивных глазах не было и намека на презрение.
Андрей упал на кровать, закинул руки за спину и уже собрался было мысленно перенестись на луг, в компанию юной красавицы, как вдруг… вдруг раздалась настойчивая трель дверного звонка. И уже через пару секунд он оказался в компании царицы его грез не мысленно, а наяву.
И теперь она лежала на голубом шелке, словно наливное яблочко на блюдце со знаменитой голубой каемочкой… Ее волосы тревожно разметались по шелку, а коротенький халатик предательски распахнулся до самых трусиков. Казалось, она почти не дышала. А впрочем, Андрей и сам вдруг перестал дышать. Ему вдруг стало так душно, что он решил расстегнуть несколько пуговок на рубашке. Но пуговки никак не желали поддаваться и он с досадой рванул ткань вниз…
Господи, да что же он стоит, как истукан? Ведь нужно срочно проверить ее дыхание и при необходимости оказать срочную медицинскую помощь! И Андрей, не раздумывая ни минуты, бросился на кровать, навис над девушкой и плотно приложил ухо к сердцу.
Однако, его собственное билось настолько оглушительно, что было невозможно что-либо услышать. И это было не единственной причиной, процессу очень сильно мешал… халатик…
Раздумывать о моральной стороне было некогда, ведь на кону стояло здоровье или быть может, даже жизнь любимой. Закусив до боли губы и затаив дыхание, Андрей осторожно раздвинул бортики халата…
Миг и кровь бросилась ему в голову с такой мощной силой, что даже потемнело в глазах. В помутненном сознании промелькнула мысль, что ему самому уже было бы неплохо получить медицинскую помощь… Набрав в легкие столько воздуха, сколько они только могли вместить, Андрей протянул свою горячую, словно налитую раскаленным металлом ладонь и осторожно положил ее на сердце бессознательной девушки.
Бес-по-лез-но…
Шум в ушах стал еще сильней, а руки дрожали как у хроника. И у него не оставалось другого выбора, как приложить к сердечку собственное ухо. А чтоб было лучше слышать, прижаться еще сильней, еще тесней… Его пересохшие губы (совершенно случайно, честное пионерское, комсомольское и даже слово бойскаута!) то и дело задевали нежную кожу…
Сквозь шум в ушах Жданов вдруг услышал собственный сдавленный стон. Нет, так больше не может продолжаться. Он должен, просто обязан сделать так, чтобы уже ни на йоту не сомневаться, что она дышит.
Андрей приподнял голову и решительно потянулся к полуоткрытым губам девушки, чтобы прибегнуть к самому действенному способу – искусственному дыханию. И когда его горячие губы уже почти достигли девичьих, из них вдруг вырвался глубокий вздох. Жданов приподнялся и, обхватив ладонями голову девушки, позвал:
– Катя, Катенька, ты меня слышишь? – на этот раз его призыв не остался без ответа. Ее ресницы задрожали, затем вдруг резко взметнулись вверх и огромные карие глаза с недоумением уставились на взъерошенного брюнета в рваной рубахе.
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Как хорошо! 
разве можно от нее ожидать адекватной реакции? 
Завтра вечерком милости прошу