НРКмания

Назание: Мимолетные встречи
Рейтинг: PG 13
Пейринг: Катя+Андрей
Герои: Катя, Андрей, Роман, Кира
Жанр: альтернатива НРК


Глава 1.

Катя Пушкарева, лучшая студентка, надежда третьего курса, вышла из здания университета и медленно пошла в сторону метро. Глядя со стороны можно было подумать, что она не сдала экзамен – так печально было ее лицо, так туманился ее взгляд от невыплаканных слез. Но все было совсем не так: экзамен она сдала как всегда на отлично, а печаль и слезы…тому была другая причина.
После скверной истории с Денисом Катя не была на занятиях почти месяц. Закрывшись в комнате, она переживала свою неудавшуюся любовь, вырывала ее из сердца со слезами и
душевной мукой, и свидетелями ее первого жизненного потрясения были многострадальная подушка да все понимающая и прощающая мама. А еще верный друг Колька. Он выгораживал ее перед преподавателями, он приносил конспекты лекций, он рассказывал о событиях в группе, он внушал ей мысль о том, что жизнь не кончена, хотя и преподнесла горький урок.
Время и участие близких сделали свое дело: ей казалось, что она излечилась от болезни под названием «Денис», но, придя сегодня в аудиторию, услышав перешептывания за спиной, ловя двусмысленные взгляды, Катя поняла, что еще очень долго не сможет приходить сюда с былой радостью. Успокаивало только то, что впереди, после сессии , каникулы, а потом…потом все забудется.
Она так спешила покинуть аудиторию, избавиться от пристального внимания к себе, что забыла взять пакет и теперь несла в руках все свое «имущество»: тетрадь с конспектами лекций, учебник, зачетку, ручку и кошелек. Полностью погрузившись в свои размышления, она не замечала ничего вокруг.
Столкновение с двумя симпатичными, веселыми молодыми людьми, шедшими ей навстречу, оказалось для обеих сторон полной неожиданностью: она была вся в себе, как бы вне окружающего мира, а они наоборот, полной мерой черпали радость жизни: ясного неба, пьянящего весеннего воздуха, предстоящей приятной встречи. Извинившись мимоходом, молодые люди продолжили свой путь, весело обсуждая что-то и сопровождая это обсуждение дружескими тычками и похлопываниями. Они резвились как два молодых щенка, радующихся жизни просто потому, что она жизнь.
А Катя от неожиданности уронила все, что несла в руках и теперь вынуждена была «ползать» по тротуару и собирать рассыпавшиеся учебные принадлежности.
Вдруг один из них обернулся, увидел результат своей неосторожности, и вернулся назад, в то время как второй остался стоять, ожидая его возвращения.
- Девушка, извините, что так получилось! Давайте я Вам помогу,- и он присев на корточки , стал собирать ее вещи.
- Я сама виновата, не беспокойтесь. Вечно со мной недоразумения случаются.
Теперь, когда он находился на одном с ней уровне, он заметил ее состояние.
- Вы учитесь в университете?
- Да, учусь.
- И что, экзамен не сдали?
- Нет, сдала и даже на отлично.
- Тогда в чем дело? Вас кто-то обидел? Или Вы заболели?
- Я здорова…
- Значит, обидели?
- Да…то есть нет…я сама виновата…
- Понятно. Вы поссорились. И не вините себя! Всегда виноват мужчина, хотя бы в том, что допустил, что виновата женщина.
- Вы думаете?
- Абсолютно уверен! Не переживайте, все уладится. Помиритесь…
- Нет!- она сказала это слишком резко, неожиданно не только для него, но и для себя самой.
- Тогда тем более не стоит так расстраиваться! Посмотрите: весна, солнце, вы молоды, здоровы . Улыбнитесь, радуйтесь жизни! Вы обязательно встретите того, с кем будете счастливы. Ну, улыбнитесь же!
Его молодость, жизнелюбие и такое неожиданное участие в ее переживаниях, заставили ее на миг поверить, что все не так плохо, и она благодарно улыбнулась.
- Вот и отлично! А меня Вы извините…Я нечаянно…
- Спасибо Вам,- сказала она и пошла уже не такая грустная, как несколько минут назад.
А его нетерпеливо окликнул друг:
- Палыч! Ну, ты долго еще извиняться будешь? Или ты уже познакомился?
- Нет, Ромка, не познакомился,- ответил он подходя.- Даже имени не спросил. Вот болван…
Катя услышала, как его позвал друг, и подумала: «Палыч…Странно…Это фамилия или отчество? Или прозвище?»
И еще подумала: «Такой красивый! Такой жизнерадостный. Наверное, у него все хорошо . Рядом с ним так уютно…. Такой от всех невзгод защитит…счастливая его девушка…наверно…»

Глава 2

Почти год Катя работала в крупном немецком банке :у нее годичная стажировка в Германии. Банк не только один из самых крупных и известных, но и старинный, основанный еще в прошлом веке. И с традициями, ведущими начало из того же прошлого века. Работа в банке отлажена до мелочей и не дает сбоев. Во-первых, дисциплина: никаких опозданий, задержек на обеде, разговоров по углам и в курилке, чаепитий и звонков по телефону на личные темы.
Во-вторых, дрескод: сотрудники одеты не в форму, конечно, но в деловом стиле. Существует специальный магазин, где можно подобрать соответствующую одежду: костюмы серые или темно-синие, для мужчин - светлые рубашки и галстуки в тон, для женщин - некоторое послабление: блузки к костюму могут быть разных цветов и фасонов.
Обувь на невысоком, устойчивом каблуке и прическа без распущенных волос: или короткая стрижка, или гладко убранные длинные волосы.
Для Кати все это было приемлемо, работа ей нравилась, но…все было чужое. А главное – люди. Здесь между людьми были совсем иные отношения: на работе – только работа, а помимо работы у каждого была своя жизнь и свои проблемы. Наверное, у них были родственники, друзья, с которыми они общались, но это было за пределами банка и на работе не обсуждалось. А у Кати за пределами банка никого не было. У нее была только работа и …тоска по дому, по привычной, пусть не такой ухоженной, но своей, родной атмосфере. Руководство банка хорошо относилось к Кате, ценило ее как сотрудника, но когда она попыталась внести какие-то предложения, улучшающие по ее мнению работу, ей вежливо объяснили, что это не входит в круг ее обязанностей. Если раньше у нее возникали мысли остаться в Германии надолго (а, может, и навсегда!), то после этого случая она твердо решила вернуться домой и теперь с нетерпением ждала окончания стажировки.
Сегодня ей предстояло работать в качестве перевочика на показе коллекций одежды нескольких модных домов Европы. Банк спонсировал показ, и Генрих Либерман, его директор, собирался заключить на этом мероприятии выгодные контракты с представителями модных домов.
Он не в первый раз брал Катю на переговоры: она знала основные языки,
и ему было удобно обходиться одним переводчиком.
Катя привыкла к подобным мероприятиям, и они ее совершенно не напрягали: она и там будет просто служащей банка: тот же костюм, та же прическа, ну блузку можно, пожалуй, надеть понаряднее. И все равно никто не обратит на нее внимания: разве обращают внимание на человека в форме? Кто помнит в лицо полицейского у ворот офиса? Или почтальона, принесшего письмо? Или продавца магазина? Человек в форме не имеет своего облика, он олицетворяет профессию. Сегодня она будет олицетворять переводчика. А все остальное ее не касается


&

Показ шел своим чередом: на подиуме мелькали модели, в зале происходили заранее намеченные «неожиданные» встречи, сверкали ненатуральные , отрепетированные улыбки и натуральные бриллианты, заключались сделки и подыскивались выгодные партии – все как обычно.
Генрих уже встретился с большинством «нужных» людей. Катя следовала за ним неприметной тенью, переводила, если возникала необходимость, а если собеседник знал немецкий, то обходились без нее. Вот и сейчас, Генрих беседовал с кем-то по-немецки, а она равнодушно смотрела по сторонам. И вдруг она увидела ЕГО! Нет, ошибки быть не могло – она сразу вспомнила его лицо, хотя еще вчера не могла этого сделать: мимолетная встреча три года назад помнилась только как что-то доброе, заставившее ее хоть на минуту почувствовать себя защищенной. Лица его она не могла вспомнить, сколько ни старалась. А теперь вот вспомнила и узнала.
Он повзрослел, стал еще красивее. Теперь уже не мальчишка, а представительный мужчина, успешный бизнесмен: элегантный костюм, безупречная, волосок к волоску, стрижка, искрящийся взгляд и довольная улыбка.
Рядом с ним очень красивая женщина с модельной фигурой, но явно не модель, а нечто большее. Они прекрасно смотрятся со стороны, как бы оттеняют друг друга: он смуглый, черноволосый, жизнерадостный и…добрый (улыбка у него добрая).А она блондинка(точно не крашеная!), сероглазая, очень красивая, но…холодная . «Снежная королева» – лучше не придумаешь!... И не добрая – вон как губы сжались в тонкую полоску, хотя и улыбается! По-хозяйски держит его за руку, смотрит ему в глаза, говорит что-то улыбаясь, и в тоже время держит в поле зрения весь зал. Насторожена, в любой момент готова отразить опасность, удержать СВОЕ.


Их представили:
- Генрих Либерман, владелец банка.
- Андрей Павлович Жданов, вице- президент компании Зималетто.
« Значит, все-таки отчество – Палыч, - подумала Катя. Она смотрела на него, не отрываясь и забыв, где находится, потеряла нить разговора, чем вызвала недовольство Генриха, но смогла взять себя в руки и более не отвлекалась. Он, видимо, заметил ее замешательство и несколько раз посмотрел на нее «со значением», а в конце переговоров спросил:
- Мне кажется, Вы русская? Откуда?
- Да, русская. Из Москвы.
- Тогда мы могли где-то встречаться…
- Москва большая, вряд ли…
- Нет, определенно, я слышал Ваш голос…Лицо…не помню,…а голос…
- Вам показалось…Извините, Генрих прощается с Вами…до свидания.
«Передавайте привет Москве»,- добавила тихо, явно от себя.




&

В эту ночь она не могла уснуть: мысли, фантазии, воспоминания смешались в голове . Перед глазами возникал его образ и она радовалась тому, что узнала его, вспомнила его лицо и теперь уже не забудет

«Что ты делаешь, Пушкарева?! Ты же обещала себе? Ты зарок давала!» - пытался остановить ее разум.
После истории с Денисом она решила, что больше не позволит себе влюбиться, потерять голову . Только работа, карьера, материальное благополучие и возможность жить независимо. Но без любви! Не стоит она (любовь) таких страданий!
Отношения с Денисом только в самом начале приносили ей радость, а потом…Она представляла себе, как после поцелуя все в ней изменится, станет возвышенным, она будет…будет…совсем не она, а… Но ничего подобного не произошло. Они целовались, и ничего особенного она не чувствовала. И даже хотелось вытереть губы. А первая (и последняя) их ночь запомнилась только чувством страха и стыда. А где же обещанный всеми видами искусства рай? Страсть, блаженство – где они?
Когда трагедия ее души перестала быть трагедией и стала драмой жизни, Катя стала искать ответ на эти вопросы: прислушивалась к разговорам замужних женщин, читала всевозможную литературу (благо, что наступили времена, когда ничто не запрещалось писать) и пришла к выводу, что никакой безумной любви нет, а есть стремление создать семью, растить детей и ради этого исполнять свой супружеский долг.
Ну, что же, это и она сможет! Главное – не влюбиться, а остальное вполне ей по силам.

С такими мыслями, заповедями вернее сказать, она и жила три последних года, не позволяя себе ни вспоминать, ни мечтать, ни надеяться.
А сегодня все рухнуло! Она увидела его! Она его вспомнила! Она поняла, что не может больше жить «в футляре», что она хочет чувствовать: любить, страдать, мечтать и надеяться!

Глава 3

Наконец-то сбылось то, к чему он так стремился – он президент компании!
Жданов всегда знал, что будет работать в компании, без нее он не представлял соей жизни. С раннего детства он бывал здесь постоянно: вместо детского сада, после занятий в школе, во время учебы в институте. Здесь был его настоящий дом, он знал все самые укромные места в здании, был знаком со всеми работниками, умел делать все: от раскладки ткани и пошива любой детали одежды до отделочных швов и вышивки. Конечно, он не был профессионалом в каждой операции, но в принципе был знаком с процессом производства модной одежды на любой стадии. Официально он начал работать в компании, еще учась в институте, и к моменту его окончания прошел все ступени должностной лестницы от простого менеджера до вице-президента. Работа ему нравилась, он получал от нее истинное удовлетворение, болел душой за производство. Как человек увлекающийся, азартный, он предлагал отцу различные планы реорганизации производства, вывода компании на европейский и мировой уровень. Павел Олегович с удовольствием обсуждал планы сына, его радовала такая заинтересованность, но одновременно он боялся горячности Андрея, боялся перемен: сейчас производство отлажено, компания стабильно получает прибыль, пусть и небольшую, а реорганизация вызовет дополнительные трудности, могут быть убытки, а это вызовет недовольство акционеров…А его душа хотела покоя, «почивания на лаврах» где-нибудь в спокойной ухоженной Европе, вдали от суматошной России.

В этом году Жданов-старший решил отойти от дел и передать руководство компанией молодым. На Совете Директоров он проголосовал не за сына, а за Александра Воропаева, потому что, во-первых, боялся горячности, даже авантюрности Андрея ( а Воропаев ничего нового делать не собирался), а во-вторых, не хотел, чтобы сотрудники думали, будто он продвигает сына.

Да, Андрей мечтал стать президентом, строил планы, как он будет руководить компанией, но действительность оказалась не столь радужной.
Первый удар он получил еще на Совете Директоров – отец проголосовал не за него! И если бы не Кира, он мог и не стать президентом.
Да, Кира…С Кирой он поступает, мягко говоря, НЕКРАСИВО. Когда-то давно он был в нее влюблен – так, детская первая любовь, ничего серьезного. Он часто влюблялся, у него было много женщин, которые его любили. Этому способствовала сама атмосфера модного дома: красивые женщины, красивые одежды, бесконечные показы, презентации , фуршеты-банкеты создавали ощущение праздника и очередной влюбленности. Друг Малиновский, имя которого - РОМАН - полностью отражало его сущность, тоже был весомым фактором разгульной жизни!
Уже в зрелой юности Кира сама стала оказывать ему знаки внимания и он, вспомнив свое детское увлечение ею, и, умилившись им, однажды ответил на ее чувства. А потом и сам не заметил, как оказался в ее власти и вот уже не первый год они периодически живут вместе. Нет, жениться на ней он никогда не собирался. Несмотря на свою любвеобильность, к созданию семьи Жданов относился с несвойственной ему серьезностью. Тусовочные девочки, модели – это не кандидатки на роль жены. Киру в этой роли он тоже не представлял. В его понимании ей подходила роль постоянной любовницы, к которой можно всегда вернуться после очередной интрижки.
Женой может стать женщина, любовь к которой будет совсем другая, вот только какая – он не знал и часто думал: « А что, если я ее не узнаю? Пропущу мимо ту единственную, которая предназначена мне судьбой?» И он всматривался в очередную ЖЕРТВУ – не она ли?. К слову сказать, у него был тайный критерий, по которому он определял «пригодность» кандидатки: он мысленно представлял ее, себя и…их ребенка на фотографии. До сих пор ни с одной из женщин фотография не получалась достоверной, и он спокойно проходил мимо.
Желая непременно стать президентом, Жданов изменил своим принципам, и сделал Кире предложение, чтобы получить ее голос и обеспечить себе большинство при голосовании.
Поступок, честно говоря, не высокоморальный, но Жданов оправдывал себя тем, что действительно женится на ней и постарается быть примерным мужем во всех отношениях, кроме любви, конечно – отказывать себе в праве влюбляться он не собирался.
Впрочем, он был бы не против, если бы и Кира в кого-то влюбилась: был бы прекрасный повод разорвать отношения к обоюдному согласию!

Вторым ударом было то, что руководить компанией оказалось гораздо сложнее, чем просто работать в ней. У него, как принято говорить, не было «команды». Был только верный друг Ромка, поддерживающий все его начинания, и была нейтральная Кира, очень хорошо работающая и исполняющая все, что ее касается в его планах, но самих этих планов не одобряющая.
А еще был Александр – может и не враг, но точно противник, не теряющий надежды занять президентское кресло, и ради этого готовый на многое.
Образование у Жданова не экономическое, а финансовый директор Ветров – человек Воропаева, и доверять ему Андрей не может.
А еще была история с узбекскими тканями, которая значительно подорвала финансовое положение компании. Об этом пока знают только он и Роман, но это в любой момент может стать известным и другим акционерам, и тогда…
Надо срочно что-то делать! Но что? С отцом советоваться он не может: тот не будет разбираться и сразу передаст управление компанией Александру – не зря же он за него голосовал!
Положение ухудшалось с каждым днем. Срочно нужны были деньги на выплаты поставщикам, на зарплату сотрудникам, а банки отказывали в кредитовании. Осталась последняя надежда – если завтра банк Ллойд Морис не даст кредит, то…

Глава 4.
После окончания стажировки в Германии Катя работала в банке Ллойд Морис. Она занималась анализом финансовой деятельности банка и его филиалов в разных городах страны, и ее общение с клиентами было сведено к минимуму, но сегодня ее попросили заменить заболевшую сотрудницу в зале оформления кредитов. Работа напряженная, очередь к ее окну не иссякала весь день, и если утром она улыбалась каждому клиенту и перебрасывалась с ним парой фраз, то сейчас, к концу рабочего дня, она уже не поднимала головы от бумаг: молча, не глядя, протягивала руку, брала документы, оформляла кредит и….следующий!
Читая очередной договор, она наткнулась взглядом на фамилии: Жданов А.П., Жданов П.О. Посмотрела на клиента – это действительно был он, «Палыч», но совсем не тот веселый, жизнерадостный парень, и не тот успешный, довольный жизнью бизнесмен. Его трудно было узнать: лицо осунулось, под глазами черные круги, глаза потухшие, а улыбка…улыбки не было вообще.
«Что с ним произошло?»,- подумала Катя и еще раз внимательно просмотрела его бумаги.
- К сожалению, Вы не можете получить кредит по этому договору.
- Но почему? Была же договоренность…
- Договор составлен на имя Павла Олеговича Жданова. Вам нужно его переоформить на свое имя.
- Это можно сделать прямо сейчас?
- Нет, на эту неделю лимит на кредиты исчерпан. Если Владислав Семенович подпишет Вам договор, то Вы получите кредит на следующей неделе.
Его лицо стало еще мрачнее. Он снял очки, закусил дужку, и проговорил со стоном: Что же делать? Как же быть?
Жданов повернулся и собрался уходить. Она окликнула его
- Подождите! Вам очень нужен кредит?
- Очень! И срочно!
- Оставьте мне Вашу визитку, я попробую подписать Ваши бумаги на завтра. Я позвоню Вам о результатах после работы.
- Спасибо Вам! – в его глазах появилась надежда.

Кате очень хотелось помочь ему: когда-то он своим участием заронил в ее душу искорку надежды, и теперь она хотела отплатить ему тем же.
Она смогла убедить директора банка, и Жданов получил кредит, но она чувствовала, что проблемы его не решены полностью и беспокоилась о нем.


&

Вечером Катя встретилась со своим давнишним другом Николаем Зорькиным.
- Коль, у меня к тебе большая просьба…
- Что опять случилось? Генка с Витькой пристают?
- Нет, Коль, меня защищать не надо. Тут другое…У тебя ведь есть сведения о многих крупных компаниях…Узнай все, что сможешь о Зималето. ..Какие там проблемы…
- А мне и узнавать не надо, я про эту компанию и так все знаю.
- Откуда?
- Я с девушкой познакомился – красавица, между прочим, у нее там подруга работает. Она и сама собирается туда устраиваться.
- Ну и что ты знаешь?
- Война там, и президента, похоже, скоро скинут. Он в экономике не лучший специалист, а его финансовый директор играет против него в пользу другого кандидата в президенты. Они оба мужики ушлые, палки в колеса ему вставляют, разваливают компанию потихоньку, а он их уличить не может. Тут нужен грамотный экономист.
- Это тебе подружка все рассказала?
- Да нет, это я сам такие выводы сделал на основе ее болтовни.
- Слушай, Коля…Я хочу помочь этому Жданову…Я ведь грамотный экономист?
- Даже очень грамотный!
- Только как мне попасть в компанию?
- Так там как раз вакансии есть: помощника президента и секретаря. В конце недели кастинг. Вика собирается идти на собеседование, и ты иди, может, возьмут.
- А ты знаешь, где находится Зималетто?
- Да, я туда Вику подвозил.
- Вот и меня подвезешь на собеседование!
- Но…
- Без «но»! А я договорюсь с мамой, она тебе оладушки испечет…
- Уговорила, подвезу. Пораньше только выходи, мне на работу нельзя опаздывать.

&

- Пушкарева! Ты куда так вырядилась? – Зорькин в изумлении снял очки.- Ты в каком сундуке эти наряды нашла? А очки? Их же в 19 веке носили! Ты похожа на эту…ну, которая «синий чулок»…
- Так надо, Коля! Если я нормально оденусь, он может меня секретарем взять, а мне надо, чтобы взял помощником, понятно?
- Ты думаешь, сработает?

ЕЕ план сработал. Андрей Павлович «купился» на ее строгую внешность и безупречное резюме. А секретарем взяли Викторию Клочкову, Колину знакомую – очень эффектная девушка, просто украшение приемной президента!
Виталий Семенович не хотел отпускать, но Катя его уговорила. Наверное, он понял, что дело не в компании, а в президенте…


Глава 5.

Уже две недели Катя работала в Зималетто. Имидж менять не стала: образовавшиеся подруги в лице «женсовета» предупредили о влюбчивости президента и о том, что от его чар еще никто не устоял, тем более что работать предстояло в непосредственной близости с ним, почти в одном кабинете – в каморке, которая раньше была то ли кладовкой, то ли стенным шкафом.
За две недели она ознакомилась с отчетностью, проанализировала финансовое положение компании и пришла к неутешительным выводам. Сегодня она должна поговорить с Андреем…Павловичем, объяснить ему, что ждет компанию.
Она долго настраивалась, репетировала в уме, как и что скажет, и, наконец, решилась.
- Андрей ..Павлович! Мне нужно поговорить с Вами….О компании…
- Хорошо, Катя, давайте поговорим, я слушаю Вас.
Но поговорить не удалось: пришла Кира .
- Андрей, мы собирались пообедать вместе! Идем?
- Кирочка, у меня появились неотложные дела! Ты иди, а я перекушу здесь. Скажи Виктории, пусть принесет два кофе и бутерброды.
Вслед за Кирой зашел Малиновский
- Палыч, ты обедать собираешься? Или ты с Кирой идешь?
Жданов не успел ответить, как появилась Клочкова – нет, не с кофе, а еще только уточнить: какие бутерброды принести?
- Кать, нам здесь не дадут поговорить! Давайте поедем куда-нибудь, пообедаем и поговорим спокойно.
- Хорошо, я не против. Только Кира Юрьевна обидится…
- Это мои проблемы! Поехали!


В кафе было тихо и уютно. Играла ненавязчивая музыка. Все располагало к приятному разговору, а предстоящий разговор таким не был, и Катя никак не могла его начать. Жданов не торопил ее, наслаждаясь последними, как он понимал, минутами спокойного бытия. Наконец, она начала говорить.
- Андрей Павлович! Я проанализировала деятельность компании…Я считаю…Мы не сможем удержать кампанию на плаву…Ее ждет банкротство…
- Как? – Он ждал чего угодно, но не этого. – Почему Вы так решили? Показатели ведь стали лучше?
- Это временно. Скоро наступит спад и тогда…
Он снял очки и бросил их на стол, закрыл лицо ладонями.
- Господи, что же делать- то?! – произнес с отчаяньем, не отрывая рук от лица и раскачиваясь, как от зубной боли.
Она дотронулась до его плеча (а хотелось обнять, пожалеть!) и чуть сжала его, чтобы вернуть хозяина к реальности.
- Андрей…Павлович! Не переживайте так, мы что-нибудь придумаем…Андрей.. – она не успела договорить, он перебил ее, и получилось без отчества, и от этого она смутилась.
- Катя, вы видите какой-то выход? Вы знаете, что можно сделать?
Она замялась, опустила глаза – то, что она могла предложить, было чудовищно, но это был выход из сложившегося положения.
- Кать, ну говорите! Все как есть говорите! Я не кисейная барышня, выдержу.
- Чтобы компанию не растащили за долги, ее нужно поглотить другой компанией…
- Какой другой, Кать?
- Ну, Вы должны открыть подставную фирму, и через нее будем вести все дела…Так часто делают…
- Я понял…Это выход, хотя и рискованный. Только фирму должен открыть не я – это будет подозрительно, а кто-то другой…
- Правильно! Так будет еще лучше. Поговорите с кем-нибудь из родственников…
- Что Вы говорите, Катя! Никто не должен знать, особенно родственники, иначе меня тут же лишат должности президента!
- Тогда Кира Юрьевна…
- Исключено! Она не должна знать, она будет против…И Александр – он ее брат…
Катя…Фирму откроете Вы…
- Я?! Я же чужой человек… там такие деньги…это семейный бизнес…Андрей Павлович…Вы не подумали…
- Я подумал, Кать! Кроме Вас я никому не могу доверить это дело! Соглашайтесь, Кать…пожалуйста…
Она не могла ему отказать. Она же пришла помочь ему. Она должна решиться.

- Хорошо, Андрей Павлович…я согласна…Только у меня нет на это денег…
- С деньгами что-то надо придумать. У меня тоже нет свободных денег. И в компании нет. Но с этим разберемся. У нас ведь есть немного времени?
- Да, я думаю, месяц мы продержимся.
- Вот и отлично. Возвращаемся на работу или есть еще неприятные новости?
- Нет, только это. Я теперь буду ассоциироваться у Вас с плохими новостями…
- Нет, Кать! Вы мне так помогаете…Без Вас я давно бы уже не был президентом. Вы для меня как подарок с небес! А, кстати, почему Вы пришли в Зималетто? Я узнавал в банке: Вами там были очень довольны, сожалели, что Вы ушли. Ваш уход ведь не связан с работой? Что-то личное?
- Да, личное. Не будем об этом говорить.
-А работа со мной Вас устраивает? Я Вас не обижаю? У меня плохой характер, могу накричать…Вы не позволяйте мне…Извините, если что было…Я очень боюсь Вас потерять. Без Вас я не справлюсь. ..Вы меня не бросите? Не уйдете, Кать?
- Я помогу Вам. Я не уйду, пока буду нужна…
- Спасибо, Катенька! – Можно, я буду Вас так называть?
- Можно,- сказала тихо и улыбнулась. Первый раз за время разговора.
И он улыбнулся. И не было уже так тяжело на душе от навалившихся проблем, потому что было с кем разделить их, потому что рядом был человек, понимающий его, и не осуждающий, и готовый помочь.

Жду продолжения! Спасибо, Люда

_________________
«О любви не думают, ее либо чувствуют, либо НЕ чувствуют»

Оченеь необычный фанфик, смелая идея. события развиваются не по сюжету сериала как в большинстве фанфиков, а по своей собственной уникальной линии. Молодец, Люда, у вас много фантазии.

Глава 6.

- Андрей …Павлович! Вы пришли? – спросила Катя, выглянув из коморки.
- Пришел, Катенька. Вы что-то хотели сказать?
- Звонил Краевич, приглашает посетить вечеринку у них в офисе и посмотреть ткани.
- Хорошо, Кать, мы пойдем… с Вами.
- Со мной? – она удивленно посмотрела на него, - а разве Кира Юрьевна…
- Нет,- перебил ее Жданов, Кира терпеть не может Краевича, а особенно его жену и компаньонку Диану. Так что придется пойти Вам. Или у Вас другие планы на вечер?
- Да нет, планов никаких нет.
- Тогда решено!

Весь день Катя мучилась вопросом: идти на вечеринку в таком виде, хотя это ужасно, или переодеться и привести себя в порядок, но тогда Андрей увидит ее в нормальном виде и возможно узнает, вспомнит Германию или банк Ллойд Морис, или столкновение возле университета…
Она так ничего и не решила, но неожиданно пришла помощь в лице Федора
- Андрей Палыч, Там родители Ваши звонят, а у Вас телефон все время занят и по сотовому Вы не отвечаете…
- Фу, черт, трубка лежит неправильно, а сотовый где? Наверное, в машине оставил. А почему вдруг ты с ними говорил?
- Так я на ресепшине…Все же на обеде…
- Понятно. Они что-нибудь передали?

- Они прилетают сегодня, хотели, чтобы Вы их встретили. Самолет через 2 часа, я узнавал.
- Спасибо, Федор, я сейчас поеду.
- Катя!
- Да, Андрей ..Павлович.
- Вам придется пойти к Краевичам одной. Справитесь?
- Я постараюсь…Только я хотела еще домой заскочить. Я уйду пораньше?
- Идите прямо сейчас, дел особых нет, я тоже сейчас уеду.
- Тогда я пойду. До свидания, Андрей …Павлович!


- Палыч, ты уходишь? А я хотел …
- Ооо! Роман! Я тебя не ждал сегодня. Как поездка?
- Нормально, я тебе даже отчет принес, а ты слушать не хочешь.
- Извини, Малина, я в аэропорт спешу, родители прибывают. Мы с тобой завтра все обговорим.
Малиновский собрался уходить, но Жданова вдруг осенило:
- Слушай, Роман! А сходи-ка ты на вечеринку к Краевичу! Я с Катериной должен был пойти, но …сам видишь, не могу. Ей одной там неуютно будет, а ты поддержишь. Выручишь?
- Без проблем! Вечеринка - это не вагоны разгружать, почему бы не сходить!
- Тогда до завтра!

&

Вечеринка у Краевича больше не волновала Катю: она будет одна, значит, можно одеться так, как раньше. Катя пересмотрела свои наряды и остановилась на бирюзовом костюме с темно- зеленой блузкой: костюм будет подчеркивать деловой стиль встречи, а яркий цвет соответствует вечернему наряду. Волосы распустила «в свободный полет», тщательно уложив их для этого феном.

Михаил Краевич встретил ее у входа, всячески опекал и показывал свое к ней расположение. Деловые вопросы они решили довольно быстро, и теперь он знакомил ее с другими участниками вечера, среди которых она пользовалась большим успехом: ни один танец ей не пришлось стоять в одиночестве, не один бокал вина пришлось выпить « за знакомство». Но был и неприятный момент: Краевич пригласил ее в кабинет и недвусмысленно предложил убедить Жданова закупить у них не только ткани, но и аксессуары к ним, и пообещал весьма солидное вознаграждение. Катя решила не отказываться решительно и сразу, а попросила время на обдумывание этого «заманчивого» предложения. Краевича такой ответ вполне устраивал – если бы она согласилась сразу, он был бы о ней худшего мнения.
Катя собралась было уходить, но он попросил ее задержаться и уделить немного времени лично ему: пригласил за столик (столы были только для VIP-гостей!), угостил десертом и буквально выпросил у нее обещание на танец с ним.


Малиновский прибыл на вечеринку почти вовремя, но, едва успев раздеться, встретил свою давнюю «подругу», на которой чуть было не женился: так она его очаровала в свое время. Теперь она работала здесь, и у нее даже был свой кабинет, в котором они и скоротали приятно время. А потом Роман встретил в холле Диану Краевич , узнал от нее, что все вопросы по Зималетто уже улажены, и собрался домой, но решил все же найти Катерину и предложить подвезти ее.
В зале он Катю не увидел, но увидел Краевича, танцующего с какой-то красоткой, которую он не встречал раньше на тусовках. Роман был любителем новизны и не мог пропустить такую «очаровашку». Стал ждать окончания танца, чтобы потом подойти и познакомиться. Чем больше он смотрел на эту пару, тем громче билось его сердце, тем сильнее стучало в висках: это же…это же…Катя…их Катя…их наглухо застегнутая «Мэри Поппинс»! Ай да Катя! За такой и приударить не грех!
В голове его уже родился план: сегодня он ей не покажется (пусть не знает, что ее видели!), а завтра начнет атаку! И Жданову не скажет, какая Катя на самом деле красавица, а то тот может и сам заинтересоваться Катюшкой. Н-е-е-т, он ее разглядел, ему она и достанется – на какое-то время, естественно!


На следующий день Роман приехал в офис раньше обычного. Зашел в кабинет президента, но Жданова еще не было. Заглянул в коморку – Катя была на месте, в своем обычном виде, что еще больше раззадорило Малиновского.
- Доброе утро, Катенька! Какие новости за время моего отсутствия?
- Все как обычно. На днях подпишем договор с Краевичем, я вчера смотрела их ткани.
- И как Вам они?
- Скоро курьер привезет каталоги и образцы. Вы подождите, посмотрите вместе с Андреем Павловичем.
- Да я, пожалуй, пойду к себе, поработаю. А Вы вечером чем заняты? Может, сходим куда-нибудь?
- Нет, я домой. Обещала родителя прийти пораньше.
- Тогда я подвезу Вас, мне по пути.
- Вы же не знаете, где я живу! А говорите «по пути».
- С хорошими девушками мне всегда по пути. А адрес Вы мне скажите. Так мы договорились? Не уходите без меня, я домчу Вас на крыльях моей ауди!

Последние слова он говорил, уже выходя из каморки, и их слышал вошедший Жданов.
- Кого и куда ты собрался мчать на крыльях?
- Катеньку. Она вечером домой торопится.
Жданов вдруг разозлился
- Во-первых, не Катеньку, а Екатерину Валерьевну! А во-вторых, почему это ты ее повезешь? Я сам могу ее отвезти, если надо!
- Палыч, ты чего бесишься? Почему я не могу ее подвезти и называть Катенькой? Ты же ее так называешь?
- Я – это я, а ты – это ты!
- Она что, твоя собственность? Ты ей отец родной?
- Катя мой помощник! И таким, как ты, я ее не доверю! Все! Закрыли тему! Докладывай о командировке.

Катя слышала весь разговор, и тоже не понимала, почему Андрей так отреагировал на безобидное предложение Малиновского. В глубине души она догадывалась, но гнала от себя такую догадку – такого быть не может!

Андрей слушал отчет Малиновского, а сам тоже думал о произошедшем: чего он так разбушевался? Катя взрослая, самостоятельная девушка. Она вправе сама решать, куда и с кем ей ехать. Но только не с Романом! А если с кем другим? – спрашивал внутренний голос. И с другим не хочу отпускать…И как это называется, Жданов?

Неизвестно, до чего бы он додумался, но курьер привез каталоги и образцы тканей от Краевича. Пригласили Милко и стали втроем убеждать его, что ткани вполне приличные, и он, как гений, сможет превратить их в шедевр.

Когда минисовещание закончилось, и они остались в кабинете одни, Катя спросила:
- Андрей Павлович, Вы все каталоги посмотрели?
- Да, Кать, посмотрел. Тут, кстати, еще каталог аксессуаров прислали. Вполне приличные, мы могли бы их закупить.
- Вы считаете, они нам подойдут?
- А Вам не нравятся? И цены более чем приемлемые…
- Значит, вы решаете закупить их?
- Думаю, «да». Кать, а что с Вами? Вы как-то странно спрашиваете…
Ее руки нервно теребили край блузки, губы дрожали, и слезы готовы были брызнуть из глаз.
- Я…Мне…Андрей..Павлович! – она, наконец, решилась и говорила уже не останавливаясь, не смотря ему в глаза, заранее соглашаясь с любым его приговором.
- Краевич предложил мне деньги, большие деньги, если я уговорю Вас закупить у них аксессуары. Я не знаю, почему он решил, что я куплюсь на эти деньги, я не давала повода так думать обо мне. Вы сами захотели их закупить, я Вас не уговаривала, а он будет думать, что я…
- Андрей..Павловч!..Не заключайте договор…Я не хочу, чтобы про меня говорили…, будто я…
Она все-таки заплакала: беззвучно, как-то обреченно, как ребенок, которого, несмотря на его протесты, все же ведут на укол.
- Подожди, Кать, перестань плакать, давай спокойно разберемся.
Она пыталась успокоиться, сдержать слезы: вытирала их рукой (платка при себе не оказалось), но получалось только хуже – слезы по-прежнему текли и размазывались по щекам.
Андрей вышел из-за стола, дал ей платок, чтобы вытерла слезы, а она, поднеся его к лицу, заплакала сильнее и убежала в каморку.
Когда всхлипывания за тонкой перегородкой прекратились, он постучал и вошел в ее «резиденцию».
- Ну, что, Катенька, Вы успокоились? Можно поговорить?
- Да, Андрей ..Павлович, давайте поговорим. А платок я Вам завтра верну. Чистый.
- Не беспокойтесь! Бог с ним, с платком…
- Нет, я верну: платки дарить нельзя, это к разлуке…
Она хотела убрать платок в сумку, но он не дал ей этого сделать.
- Что вы говорите! Какие разлуки? Отдайте мне платок! – он буквально выхватил у нее из рук несчастный платок и убрал его в карман.
Теперь уже спокойно Катя рассказала ему о вчерашней вечеринке, умолчав, правда о танцах с Краевичем и других его знаках внимания.
Андрей слушал внимательно, а про себя думал: « А где же был Роман?»
Закончив, она вопросительно посмотрела на него.
Он долго смотрел куда-то мимо нее, а потом сказал:
- Кать, а ведь это шанс…
- Какой?
- Открыть подставную фирму. Деньги возьмем у Краевича – мы же закупим у него продукцию, значит, имеем право на эти деньги. А чтобы он о Вас плохо не думал, я ему сам позвоню и сам возьму деньги – пусть страдает моя репутация, для меня сейчас это не так важно. Да и не посмеет он со мной связываться – у самого «рыльце в пушку».
В кабинете послышались голоса Киры и Малиновского, и Жданов поспешил туда.
За разговорами они не заметили, что рабочий день закончился.

Кира стала демонстрировать свою любовь, не стесняясь присутствия Кати и Романа.
Андрей пытался образумить ее, остудить ее пыл, но понял, что делает она это специально и не нашел ничего лучшего как увезти ее домой, а Малиновский, как и планировал, повез Катерину.
« Вот хитрец, - подумал Жданов, - специально зашел вместе с Кирой. Знал, что при Кире я не буду говорить о Кате. И чего это он решил поухаживать за Катей, она же не в его вкусе?».
Думая о Кате и Романе, он совсем не обращал внимания на Киру, не вникал в ее слова. И она, уже на полпути к дому поняв, что ее присутствие ничего не значит для него, сникла, замолчала и не говорила не только о любви, но и вообще ни о чем, а он и этого не заметил.
Положение НЕНУЖНОЙ невесты Киру не устраивало, и после ужина, прошедшего тоже в молчании, она начала разговор.
- Андрей! Ты сильно изменился в последнее время. Я чувствую, что совсем не нужна тебе. Зачем ты сделал мне предложение? Чтобы получить мой голос на Совете Директоров? Скажи честно!
- Если честно – то да, из-за голосования. Это цинично, я знаю, но я хотел действительно жениться на тебе и быть примерным мужем. Я и сейчас не отказываюсь от своих обещаний, я готов на тебе жениться, если ты этого хочешь, но относиться к тебе по - другому, извини, я не могу.
- То есть любить меня ты не можешь?
- Ты считаешь, что я тебя не люблю?
- Да, я так считаю. Ты позволяешь МНЕ любить тебя, ты отвечаешь на МОЮ любовь…иногда
- Тебе этого мало? Я уже сказал, что большего не могу тебе обещать.
- У тебя есть другая женщина?
- Пока нет.
- Что значит «пока?»
- Кира, жизнь не стоит на месте. Возможно, я встречу женщину, которую полюблю, а может судьба лишит меня такого счастья, посчитает, что не заслужил…
- За все твои грехи это было бы справедливым наказанием!
- Я, может, и не заслужил, но ты- то имеешь право на счастливую любовь. Пусть судьба пошлет ее тебе, я буду только рад за тебя !
- Вот и поговорили! Так как мы решим?
- Решать тебе. Я сказал тебе всю правду, выбирай, что тебя больше устраивает.
- Тогда оставим пока все как есть. Подумаем, а потом поговорим еще раз, и тогда уже все решим. Ты останешься или поедешь к себе?
- Поеду к себе. Сегодня футбол по телевизору, поздно ночью. Не хочу тебе мешать.

Глава 7.

Положение Зималетто постепенно выравнивалось. Открытая Пушкаревой фирма (она назвала ее НИКАМОДА) приняла на себя основной удар и играла роль буфера между Зималетто и кредиторами.
Малиновский продолжал ухаживать за Катей: дарил ей цветы, безделушки и открытки со стихами. Катя никак не проявляла своих чувств, но ухаживания не отвергала. До Жданова дошли слухи и об успехе, которым она пользовалась на вечеринке у Краевича.Он никак не мог понять, почему так происходит? Ему-то Катя нравится вовсе не из-за внешности, а как человек, но другие ее мало знают, и оценить ее человеческие качества не могут. Краевич был заинтересован в контракте, а остальные? И самое непонятное – это поведение Романа. Уж для него всегда главным критерием была внешность, кому, как не Жданову, это знать!

Жданов пришел в офис немного раньше обычного. Заглянул в коморку – Кати еще не было, но на столе уже красовался букет цветов и коробка конфет. Почему-то сегодня это разозлило его больше обычного и он решил, наконец, поговорить с Катей: она же такая доверчивая, неопытная, а Роман – Роман профессионал в деле обольщения, и не такие крепости брал! С ним тоже пора поговорить серьезно, узнать, зачем он все это затеял.
«Интересно, как далеко у них зашло?» - эта мысль уже не первый раз появлялась у Жданова. Однажды он даже поехал вслед за ними после работы. Остановился на другой стороне улицы, ждал, когда подъедут: хотел увидеть, как будут прощаться. Ничего интересного не увидел: Малиновский проводил Катерину до подъезда, она подала ему руку, он, конечно, не пожал ее, а поцеловал, но это не страшно. На какое-то время Андрей успокоился, а сегодня…
Он не вышел в кабинет, остался ждать Катю в коморке.

Она не ожидала увидеть его здесь, растерялась, переводила взгляд с него на букет и обратно.
- Андрей..Павлович…это …
- Нет, это не от меня, - в голосе непроизвольно прозвучал сарказм,- это видимо опять Роман Дмитрич постарался, или еще кто? – сказал и испугался своих слов: она вправе обидеться!
- Зачем Вы так…
После его монолога глаза ее потухли, из них исчезла…надежда? Или ему показалось?
- Катя, я хотел предупредить Вас. Роман мой друг, и я прекрасно знаю его намерения и уловки! Кать, ведь ни к чему не обязывающие отношения - это не для Вас. Или я Вас плохо знаю?
- Знаете…хорошо знаете…
- Тогда почему Вы с ним?
- Именно потому, что он Ваш друг. Он играет в какую-то игру, и я хочу понять: в какую?
Может, он специально это затеял? Может, вы с ним боитесь, что фирма фактически в моих руках, и решили таким образом контролировать меня?
- Что Вы такое говорите, Катя? Как Вы могли подумать такое? Вы же знаете, как я доверяю Вам! Нет, только подумать – я от ревности схожу с ума, а она…
- От…чего?...
- Ну, от беспокойства…за …тебя…
- Не беспокойтесь, Андрей..Павлович! Я взрослая…и все понимаю…и не допущу…Да и не нужен он мне! Сегодня же все прекратится!
Раз…Вас…это…волнует…, - добавила чуть слышно. Взяла букет и вынесла его в приемную, поставила на стол еще не пришедшей на работу Клочковой, а конфетами пошла угощать женсовет.

Он сидел за столом не в силах начать работать.
« Что я делаю? Про какую ревность я ей ляпнул? А что это есть на самом деле? Ревность и есть, признайся себе! И что из этого вытекает? Ревнуют тех, кого любят, а ты…ты ее разве любишь? Разве такая любовь бывает: без поцелуев, без близости, без желания?
И вдруг улыбнулся: почему без желания? Желание… - он не успел додумать эту мысль – в кабинет влетел разъяренный Малиновский.
- Жданов! Ты что себе позволяешь? Ты почему выкинул в приемную мой букет? Почему конфеты для Кати ест женсовет?
- Успокойся, это не я - она сама это сделала. А теперь объясни, зачем ты все это затеял?
Только не убеждай меня, что она тебе нравится, все равно не поверю!
- Ну…Может я хотел держать ее под присмотром? Она же «владеет нами»…мало ли что…влюбится в кого-нибудь и подарит жениху нашу компанию…

- Именно так она тебя и поняла!
- С чего ты взял?
- Она сама мне сказала об этом.
- Не может быть! Вот умная, зараза!
- Она-то умная, а вот ты мне врешь: ты начал за ней ухаживать раньше, чем появилась НИКАМОДА.
- Сдаюсь. Ты меня РАСКУСИЛ. Только признайся теперь ты: почему ТЕБЯ это волнует? Ты сам имеешь на нее виды?
- Да не виды я на нее имею…Я ее, кажется, люблю…Такая вот штука…
- Палыч, ты серьезно? Ты же не знаешь, какая она на самом деле, ты же не видел ее в другом обличье? Или видел? Признайся!
- В каком еще другом ?
- Слушай! Я за ней решил приударить, когда у Краевича ее увидел – она такая красотка была – загляденье! Костюм, прическа, без очков – возле нее все мужики вертелись!
А на работе совсем другая. Интересно, зачем ей это нужно: себя уродовать?
- Интересно…Ты не говори ей, что видел ее. Пусть прячется, раз ей это нужно.
Вернулась Катя и первым делом обратилась к Малиновскому
- Роман Дмитриевич! Я …
- Я все понял, Кать, объяснили товарищи,- он посмотрел на Жданова, - только это не из-за фирмы, честно! Ну, так что – останемся друзьями?
- Конечно, Роман Дмитриевич! – с облегчением проговорила Катя. – Я всем кофе принесу, - добавила она радостно.
- Несите, отметим это судьбоносное событие, - усмехнулся ей вслед Жданов.

Глава 8.

Рабочий день давно начался, даже Клочкова уже на месте, а Кати все нет. Словно желая убедиться в этом, Жданов заглянул в коморку. Увиденное поразило его еще больше: На столе лежала Катина сумочка. Странно, а где тогда Катя?
- Виктория!
- Да, Андрей. Ты что-то хотел? Кофе?
- Виктория, где Катя?
- Она еще не приходила.
- Но на столе ее сумка!
- Сумку она вчера забыла. Катя с обеда шла, а тут ее папаша звонит. Она с ним поговорила, и сама не своя стала. Сказала, что ей домой нужно: родители срочно уезжают: заболел кто-то из родственников. Она в кабинет даже не зашла, убежала сразу.
- Пригласи Зорькина! Может он знает, что случилось с Катериной?
- Так он же в отпуске, на море нежится!
- Вот черт, совсем забыл. Ладно, неси кофе. Работать пора

Ближе к обеду она позвонила. Если бы не ее имя, высветившееся на дисплее мобильника, он не узнал бы ее: голос был хриплый, почти не слышный. Казалось, что каждое слово дается ей с трудом.
- Ан..дрей…Пав..ло..вич…Я…заболела…Я… не..
- Катя!...Катя, что с Вами? Катя, почему ты не отвечаешь?...Катя! – но телефон молчал, хотя не был отключен: слышны были какие-то звуки, шорохи.

Жданова охватила паника: что с ней случилось? Почему перестала говорить по телефону? Может , она потеряла сознание?
А родителей нет… и Зорькина нет…Кто ей поможет?...Надо поехать, но как зайти в квартиру, если она…И тут перед глазами возникла ее сумка, лежащая на столе .
Не медля ни минуты зашел в коморку, достал из сумки ключи, и вот он уже несется по коридорам, не видя никого вокруг: ни Виктории, спрашивающей, когда он вернется и что отвечать на телефонные звонки, ни Киры, которой он обещал поехать посмотреть новую квартиру, ни Романа, говорящего о переговорах с уже прибывшими поставщиками.
В голове билась одна мысль: быстрее! Ей плохо!

Женсовет проводил удивленными взглядами своего президента, который так торопился куда-то, что даже не оделся, и едва сев в машину , рванул на предельной скорости.

Пока возился с ключами, открывал замок, мозг выдавал ему картины одна страшнее другой. Переступив порог, он услышал те же звуки и шорохи, что и в телефонной трубке: дребезжал работающий холодильник, доносилась музыка из включенного где-то приемника, капала вода в ванной или на кухне.
Открыл первую попавшуюся на глаза дверь и сразу увидел ее – это была Катина комната.
Она лежала в постели, волосы в беспорядке разметались по подушке, рука свисала почти до пола и там, на полу валялся телефон, светящийся дисплей которого показывал, что он не отключен.
Жданов осторожно переложил ее руку поверх одеяла, потрогал лоб: рука была холодная, а лоб полыхал огнем. От его прикосновения она вроде очнулась, но тут же стала метаться по подушке, что-то говорить несвязно.
« У нее высокая температура и бред»,- понял Жданов. Снова положил холодную с улицы руку ей на лоб – ей стало легче, она затихла. Не отнимая от нее руку, другой рукой лихорадочно набрал 03, продиктовал адрес, которого вроде не знал, но вдруг отчетливо вспомнил: когда караулил их с Романом, табличка на углу дома все время была у него перед глазами.
Скорая приехала через полчаса. Диагноз поставили сразу – в городе свирепствовал грипп
Не видя в квартире более пожилых и опытных людей, врач счел нужным дать некоторые рекомендации:
- Мы сделали ей укол, температура спадет через 1-2 часа, но она будет сильно потеть. Обязательно переоденьте ее в сухое, иначе может быть осложнение – воспаление легких!
Обильное теплое питье, обтирание с уксусом, лекарства – рецепты я выписал.
И еще: одну ее не оставляйте и не давайте вставать без надобности: у нее будет слабость, головокружение, может потерять сознание. Если температура опять сильно поднимется, сделайте укол, ампулу с лекарством и шприц я Вам оставлю. Ну а завтра вызывайте участкового врача.

Через какое-то время ей стало лучше, взгляд стал осмысленным, но говорить ей было все еще трудно.
- Андрей…Павловия…как Вы…здесь оказались?...
- Ты позвонила, а разговор прервался…Я понял, что тебе плохо и приехал.
- А как Вы…
- Ключи я взял из твоей сумки, ты ее забыла на столе.
- Спасибо, Вам…уже поздно, Вам пора…
- Я никуда не поеду, не оставлю тебя одну.
- Но как же..
- Катя, не говори ничего, тебе трудно говорить. И не спорь со мной, я все равно останусь! Ты же слышала, что сказал врач?
Разговор утомил ее, и она забылась- то ли уснула, то ли просто замолчала.
Он сидел в изголовье, обтирал ее лицо влажной салфеткой, прикладывал ко лбу прохладные компрессы. В какой-то момент она взяла его руку и положила на лоб вместо компресса, и вдруг затихла, перестала метаться, а он боялся пошевелиться, чтобы не нарушить ее покой.

Видимо он задремал, и очнулся, когда она сделала попытку встать.
- Кать, что ты хочешь?
- Я хотела рубашку…переодеть…
- Лежи, я сам, скажи только, где взять.
Открыл шкаф и удивился: в шкафу был такой же порядок, как и на стеллажах в ее коморке. Вещи лежали стопочками, каждая на своем месте. Он тоже любил порядок в шкафах. Раньше Маргарита раскладывала его белье такими же стопочками. А Кира к этому равнодушна, в ее шкафу трудно найти что-либо.
Взял с верхней полки ночную рубашку, помог переодеться и она снова заснула.
Процедуру пришлось повторить еще раз: она снова была мокрая как мышь. Но к утру, температура спала, и Жданов решился оставить ее ненадолго одну, предварительно накормив йогуртом.
- Кать, я ненадолго уеду: заеду в офис, домой, в магазин и сразу вернусь. Ты лежи, я тебе на стуле все необходимое оставил: воду, сок, лекарства, телефон.
Хорошо, что родители вчера не позвонили: я не знал, как объяснить им мое присутствие, не говоря о твоей болезни.
- Они же на поезде едут, завтра позвонят…Андрей..Павлович…Мне уже лучше…Я сама справлюсь…У Вас дела…Кира Юрьевна…
- Кать, я знаю, что делаю. Не возражай, спи лучше.

&

Катя лежала, закутавшись в одеяло. Ее слегка знобило, но все равно ей было хорошо, как никогда! Он был рядом, он ухаживал за ней, как мама. Не как отец – ее отец был скуп на ласку, и хотя любил ее безмерно, чувства проявлял редко, а мама…Она также как Андрей держала рукой лоб, ставила компресс, меняла рубашку…Он делал все так умело, так естественно, что не было стыдно своей беспомощности. Скорее бы он пришел…И тут же оборвала себя – он занятой человек, президент, у него Кира Юрьевна…Он может послать кого-нибудь из сотрудников проведать ее…вместо себя…она должна быть благодарна за заботу…и не мечтать о том, чего не может быть…Сон навалился на нее как вечерний туман: вязкий, тяжелый, оседающий крупными каплями…пота – температура полезла вверх.

Когда Андрей вернулся, она лежала в забытьи. Лицо пылало, на лбу выступила испарина, дыхание было тяжелым и неровным – температуру можно не мерить: явно высокая. Прав оказался врач скорой!
Бросив пакеты с продуктами на кухне, он быстро разделся, вымыл руки горячей водой, чтобы согрелись и подошел к постели. Легонько тронул ее за плечо.
- Катя…Катенька…Катюша…
Она посмотрела на него мутным взглядом, прошептала едва слышно:
-Андрей…
- Кать, придется укол делать, у тебя опять жар, а врача мы забыли вызвать…
- Нет, не надо…Я таблетки…
- Кать, врач велел сделать укол, и лекарство оставил. Не бойся, я умею делать уколы!
- Я не боюсь…Мне неудобно…мне…
- Катюш, ну где я сейчас найду медсестру или врача? Опять скорую вызывать? Они могут забрать тебя в больницу, - схитрил Жданов.
Угроза подействовала, попадать в больницу ей не хотелось, она почти сдалась и сделала последнюю робкую попытку сопротивления.
- А …можно…в руку…
- Нет, Кать, такие уколы делают глубоко. В руку нельзя. Представь, что я врач, А ты больная, этого и представлять не надо…Поворачивайся, давай…

Пока он возился с продуктами на кухне, она пыталась справиться со своими чувствами: радость оттого, что он пришел, благодарность за заботу и неловкость за свою беспомощность, за то, что видит ее в таком виде…Ну почему, почему он все время видит ее не такой, какая она есть на самом деле? То нелепый наряд, то больная…Слезы обиды на себя, отчаяния, что он так и не узнает ее настоящую, полились из глаз…
В этот момент он и зашел.
- Кать, что с тобой? Больно? Я неудачно сделал укол? Дай я посмотрю…
- Нет! – непроизвольно она натянула одеяло до самого подбородка, - нет, все нормально, это от температуры…
- Ну, ладно, закроем тему… Я что спросить хотел…Я курицу купил…Ты знаешь, как бульон варить?
- Теоретически…налить воду, положить курицу, лук, морковку, перец горошком и соль…Еще …курицу помыть нужно и изнутри вынуть пакетик с потрохами…Я один раз сварила вместе с пакетом…мама смеялась, а папа отругал маму, что плохо меня учит, а мне наряд вне очереди дал, - она улыбнулась от воспоминаний и Андрей тоже развеселился – от того, что ей весело, что высохли ее слезы и она улыбается.
- Кать, а соли сколько положить?
- Одну ложку на три литра!
- Не пересолим?
- Нет, мама всегда так солит.

Бульон ли помог или кризис миновал, но к вечеру Катя чувствовала себя вполне сносно. Ей хотелось уже встать и чем – то заняться, но Андрей уговорил ее побыть в постели хотя бы до утра, а там видно будет.
Он , конечно . думал о ее здоровье, но…и самому уходить не хотелось, вот и нашел повод.
- Чем мне развлечь тебя, Катюш?
- Андрей ..Павлович, Вы лучше сами отдохните. Там в гостиной диван, и телевизор…
- Кать, давай без «Палыча»? Я как-то незаметно перешел на «ТЫ», а ты все по отчеству…Я здесь тебе не начальник…
- А кто?...
Он задумался: «Действительно, кто он ей? А она ему?» - а вслух сказал:
- Ну, хотя бы – друг! – и помолчав немного,- Кать, а кто у тебя друзья?
- Девочки из женсовета и Колька…
- А «сердечный» друг? Бой-френд есть у тебя?
Она отрицательно покачала головой.
- Кать, а давай я тебе почитаю? Мне родители в детстве всегда читали, когда я болел.
- Мне тоже читали…
Он взял со стола лежавшую там книгу: раз на столе, значит – любимая! Книга раскрылась на том месте, где ее чаще открывали.
Я все еще его, безумная , люблю!
При имени его душа моя трепещет;
Тоска по-прежнему сжимает грудь мою
И взор горячею слезой невольно блещет.
Я все еще его, безумная, люблю!
Отрада тихая мне душу проникает
И радость ясная на сердце низлетает,
Когда я за него создателя молю.
Он читал, а сердце наполнялось тревогой: кого она так любит?

Твои уста – два лепестка граната,
Но в них пчела услады не найдет.
Я жадно выпила когда-то
Их пряный хмель, их крепкий мед.
Твои ресницы – крылья черной ночи,
Но до утра их не смыкает сон.
Я заглянула в эти очи –
И в них мой образ отражен.
Твоя душа – восточная загадка.
В ней мир чудес, в ней сказка, но не ложь.
И весь ты - мой, весь без остатка,
Доколе дышишь и живешь.

- Кать, - сказал он грустно, - а ты меня обманула. Ты кого-то очень любишь…, - не зря на этой странице книга открывается…
Она опустила голову, щеки ее пылали, в глазах стояли слезы.
- Не смущайся, Катюш, это нормально: кого-то любишь ты, кто-то любит тебя и не всегда это совпадает, а жаль…
Давай спать. Я утром уйду, а ты спи. Завтрак себе сама приготовишь.
- Я тоже пойду на работу, я уже в порядке.
- Ни в коем случае! Врача вызывать поздно, сходи в поликлинику, возьми больничный.
- Туда я точно не пойду! Там очереди и инфекция!
- Тогда просто побудь пару дней дома.
- Да я здорова уже..
- Если ты останешься дома, я вечером приду тебя проведать, а если нет, то…
Странно, но она купилась на такой дешевый трюк.
- Хорошо, как скажите…Вы же начальник…
- Вот и договорились.
Он пошел на «свой» диван в гостиную, прихватив книгу: почитать, чем еще живет ее душа.

&

Прочитанные стихи расстроили его. Вот ведь как получается: он так радовался, что понял свои чувства к Кате, что не пропустил, не прошел мимо, узнал в ней ту единственную, которая на всю жизнь, а она кого-то любит…Он опоздал.…Ну почему, почему?
Странно, когда ей было плохо, когда переодевал ее, он не видел в ней женщины. Его чувства были скорее отцовскими: он тревожился за нее, хотел облегчить ее состояние…
А теперь перед глазами вырисовывалась ее ладненькая фигура - то целиком, то отдельными частями: узкие, покатые плечи, высокая , довольно полная грудь, осиная талия , упругие бедра. И глаза, в которых скрыта тайна , и чувственные губы…Он изо всех сил зажмуривал глаза, а ее образ возникал вновь и вновь.
Открыл книгу на той же странице, стал читать. Машинально перевернув страницу, увидел вдруг маленькую фотографию. Подошел ближе к свету, чтобы лучше рассмотреть ее избранника – а в этом сомнения не было, и застыл изумленно: это же его фотография! Со старого пропуска, когда он еще не был президентом… Как она здесь оказалась?
Стало не чем дышать, кровь стучала в висках, в голове мелькали отдельные слова: ресницы…брови…очи…уста…Нет, Не может быть…
Он подошел к окну и открыл форточку, но даже холодный воздух не остужал воспаленное сознание. Во рту пересохло…Не одеваясь (глухая ночь, фонари уже не светят в окна, даже луны нет: прячется за облаками) он пошел на кухню попить воды. Шел на ощупь, придерживаясь рукой за стену…

&

Катя лежала с открытыми глазами и смотрела в потолок. Глаза не закрывались – мешали невыплаканные слезы. «Все кончено, - думала она, - не стоит больше мечтать, он не понял, не почувствовал мою любовь.
Я не интересую его как женщина: он же ухаживал за мной, переодевал, видел почти без одежды – и относился к этому спокойно. Значит я для него только помощница…Но он же мог попросить девочек из женсовета ухаживать за мной, а приезжал сам…И он расстроился, прочитав стихи…Вот непонятливый! …Стихи же о нем…Глаза, ресницы, губы – это же его лицо! А он…
Зачем! Зачем я в него влюбилась?! Зачем вспомнила?! Зачем пришла в Зималетто?!
А как хорошо было: его прохладная рука охлаждает мой горящий лоб, он кормит меня бульоном, придерживая за спину, он проверяет, есть ли у меня жар, прикасаясь губами к моему лбу…
Все, Все! Не нужно вспоминать! Завтра он уйдет и все, кончится сказка…Надо успокоиться…Выпить воды и успокоиться…Стакан на стуле пустой…Придется идти на кухню…
Она не стала включать свет – зачем? Она знает свою квартиру как свои пять пальцев! Халат и тапочки искать не стала – она быстро, только воды попьет…
&

Они столкнулись в узком коридорчике у входа в кухню. Катя от неожиданности вскрикнула, и Андрей инстинктивно нажал выключатель. Вспыхнул свет.
Прямо перед собой она увидела ЕГО – такого красивого, такого желанного! В «пляжном костюме»! Заметалась глазами, пыталась отвести взгляд, не смотреть на него, но все равно видела: то его глаза, то его плечи, то губы, то грудь, то…

Она стояла перед ним босая, в коротенькой летней рубашонке – последней из стопочки на верхней полке шкафа. Не смела поднять на него глаза, пыталась отступить, но за ней была стена.
- Кать, ты, почему босиком? Ты же…
Не раздумывая подхватил ее на руки…Ее рубашка была слишком короткой…Его руки были слишком горячими…Он прижал ее крепче…Или она сама прильнула к его груди…
- Кать, я люблю тебя…А ты кого…
- Тебя!..Тебя я люблю, кого же еще…
- Катя…
Они забыли, что хотели пить – у них было другое желание…
Понес ее в комнату, положил на постель, лег рядом…
Его губы были слишком нетерпеливыми…Ее руки были слишком нежными…
- Катенька…самая любимая…
- Андрей…мой Андрей…
Их поцелуи были слишком страстные…Их ночь была слишком короткая…
А они были очень счастливые…

Глава 9.

Зималетто гудело как потревоженный улей:
- Что случилось с президентом?
- Вы видели Жданова?
- Он все время улыбается!
- А куда он уехал в пятницу даже без пальто?
- Он совсем не кричит.
- Он поцеловал Свете руку!
- Он похлопал Шурочку по плечу!
- Он спросил Тропинкину про сына и совсем не ругал за опоздание!
- Не иначе, он влюбился!
- В кого?
- Вот Катерина поправится, все и узнаем – она должна знать!

Малиновский зашел в кабинет как всегда без стука и долго пристально смотрел на Жданова.
- Все именно так! Когда мне сказали, что ты на себя не похож, я засомневался, а теперь сам вижу: непохож! Давай, колись, Палыч, что с тобой происходит?
- Ромка! Она меня любит! Любит МЕНЯ, ты понимаешь?
- Чего же не понять, понимаю. Только скажи, кто она? Кира, что ли?
- При чем тут Кира? Катя меня любит! Катя! И я ее люблю! Я так счастлив, Ромка!
- Подожди, когда ты узнал? Ее же и на работе нет. Кстати, а где она?
- Она заболела…Я был у нее…
- И что?
- И все…Меня никто так не любил, Ромка!
- Она что, такая искусница? Торнадо?
- Какое торнадо? Катя скромная непорочная девушка. Наивная и неумелая, но она меня любит!
- А до нее тебя не любили…
- Просто раньше все любили меня за что-то: за должность, за богатство, за возможность женить на себе, а она любит просто так, за то, что я есть. Отдает себя всю без остатка, и ничего не требует взамен.
Оказывается, любить искренне любящую тебя женщину – это …это…нет, словами это не выразить! Эта ночь была волшебная, сказочная…
- Эк тебя прихватило! А с Кирой что делать будешь?
- С Кирой решим. Мы уже говорили с ней, она поймет меня... Надеюсь…Зайду к ней после обеда.

Разговор с Кирой случился раньше. Она сама пришла к Жданову в кабинет.
- Андрей! Помнишь, мы говорили с тобой о нас, но тогда не закончили, не решили окончательно, а теперь...
- Что теперь?
- Я поняла, что должна отпустить тебя…
- Почему ты так решила?
- Потому что случилось то, что ты и предполагал: ты влюбился! Я это вижу, да это все видят! Скажи, кто ОНА?
- Кирюш, давай говорить только о нас! О ней ты узнаешь…потом…
- Хорошо! Значит, я отменяю свадьбу?
- Да, будет лучше , если ты сама это сделаешь…Обвини во всем меня, да это так и есть, собственно…
Можешь говорить обо мне все, что угодно…чтобы тебе легче было…Прости меня, если сможешь…
- За что же прощать? Ты был со мной честен, хотя и не сразу…Будь счастлив, Андрей!
- И ты…будь…
- Я постараюсь…
&

После разговора с Кирой он уже не был так необъяснимо жизнерадостен: было жалко ее, стыдно за себя, за то, что обнадеживал ее, зная наперед, что их отношения временны и их брак, если он на ней женится, не будет долгим.
Но чем ближе был конец рабочего дня, тем дальше отступали все мысли, кроме той, что скоро он увидит Катю Как она его встретит? А если она жалеет о том, что случилось? Они не говорили после….Она уснула, и утром он тоже не стал ее будить.

По дороге к ней заехал в магазин цветов и долго выбирал букет: хотелось подарить цветы «со значением», ведь день сегодня не простой: сегодня станет ясно, что их связывает: минутное желание или любовь. Про себя он был уверен, а Катя…Не могла она полюбить его за эти дни, а раньше он не замечал…Или был слеп?
- Вы, наверное, хотите букет со значением? – поняла его затруднения продавец.
Вот посмотрите: бегония на языке цветов означает разделенную любовь, которая больше не секрет.
Амарилиус символизирует дружбу, красоту и гордость, а лилии – чистоту.
Цикламены – это надежда и сочувствие, а вот анютины глазки. Они означают «думать о ком- либо». Есть крокусы – символ счастья и радости, – ну что, Вам ничего не подходит?
- Да все подходит, но…хотелось…
- Вы хотите сделать признание? – подождите, есть оригинальный букет. Вот смотрите: красные хризантемы, очень большая редкость, их выращивают путем неоднократного скрещивания разных сортов. Символизируют первое признание в любви. А белые хризантемы – это «правда». И те и другие перевиты плющом, который означает «предложение руки и сердца».
- Это как раз для меня! Беру, а остальные в другой день. Я буду у Вас частым гостем!
&

Вот и ставшая родной дверь. Сейчас он увидит ее и все поймет: если опустит глаза и молча пропустит его в квартиру, значит жалеет о свершившемся, а если…Не стал додумывать и позвонил. Букет спрятал за спину.

Он не успел даже сказать «здравствуй» - она обняла его за шею, повисла на нем (росту ей не хватало!), зашептала на ухо:
- Андрюша, тебя так долго не было, целый день, я так тебя ждала, так соскучилась!
Все сомненья исчезли, душа радовалась и пела, хотелось обнять весь мир, и ее, ее обнять немедленно!
Осторожно поставил ее на пол и будто впервые увидел: шелковый халат в стиле японского кимоно с павлинами и экзотически цветами, волосы крупными локонами спадают на плечи, на лице чуть заметный макияж и…и…нет очков!
- Катенька! Ты такая красавица! Зачем же ты пряталась?
- Это тебе сюрприз!
- А это тебе! – подал ей букет, - там открытка, в ней про значение этих цветов. Ты меня в квартиру – то пустишь, или здесь держать будешь?
- Конечно, проходи! Раздевайся - и на кухню – будем ужинать! Я голубцы приготовила, ты любишь голубцы?
- Еще не знаю, никогда не ел, надо попробовать.
- Как? Никогда не ел голубцы?
- Не приходилось. В ресторанах их не готовят, а мама моя тоже не любит готовить, все больше полуфабрикаты использует. Да я уже давно с родителями не живу.
- А…Кира?
- Кира тоже из ресторана еду заказывала…. Давай, показывай, что за кушанье такое, и как его едят!
Стол был сервирован просто: хлеб в плетеной тарелке, прикрытый льняной вышитой салфеткой, .горка голубцов на глиняном блюде, различные соленья, криночка со сметаной, специи в старинном серебряном наборе. Столовые приборы тоже серебряные, а салфетки - вышитые гладью.
Заметив его удивленный взгляд, объяснила:
- Это от бабушки осталось. Она мастерица была. И меня научила рукоделию, только я не занимаюсь …
Я хотела ужин при свечах устроить, но решила не повторяться: лучше Киры Юрьевны у меня не получится…Да и обстановка не та…Поэтому я по- простому…
- Кать, мне из твоих рук – хоть на полу, хоть в шалаше…Да еще сама приготовила…Ты только начинай первая, я посмотрю, как их едят…
- Обыкновенно, вилкой и ножом. Я люблю со сметаной, а ты, если хочешь, можешь с кетчупом или с майонезом…
- Я как ты…
Попробовал один кусочек, другой …и вот уже и тарелка пустая!
- Вкусно, Кать! Я, пожалуй, еще возьму!
Ох, хитрец, Жданов! Ох, знаток женщин! Не это ли самое приятное для хозяйки, особенно молодой – вид мужчины, жующего с аппетитом ее творение!
Катя довольно улыбалась, а ему от этого вдвойне радость!


После ужина сидели на диване и разговаривали, как будто это не первый их разговор, а они прожили уже много лет.
- Кать… я вчера…наверное…не должен…
- Ты жалеешь о вчерашнем7
- Нет, что ты! Я тебя должен был пожалеть, ты же еще не совсем здоровая…
- Зато теперь счастливая…Андрюш, я такая счастливая! Самая-самая!
- Самый счастливый - это я!
- Нет, я!
Пререкались, подначивали друг друга, резвились как малые дети, а потом внезапно остановились, молча посмотрели в глаза друг другу. Он обнял ее и не хотел отпускать ни на мгновение, а она и не противилась, она согласна была остаться в этих объятиях навсегда.
- Катюш, давай не расставаться никогда!
- Я согласна,- и поцеловала его. Сама. Первый раз.
Он так растрогался…. Будто его до этого никто никогда не целовал. Но это был особый поцелуй. ЕЕ поцелуй!
Посадил ее на колени, прижал к себе, гладил ее худенькие плечи, терся щекой о ее волосы. Потом попросил, почему-то шепотом:
- Кать!.. Катя…поцелуй меня еще…
- Ой, да я и целоваться-то не умею…
- Я вижу,… но все равно так приятно…Кать…
- Ладно…ты только глаза закрой…я…смущаюсь…
Он сидел с закрытыми глазами, откинув голову на спинку дивана, а она сначала любовалась его лицом, потом стала несмело целовать: провела пальцем по густым бровям и легонько прикоснулась губами, погладила виски и тоже поцеловала, а на ухо прошептала: «Андрюшенька…», губами и подбородком потерлась о его уже колючую к вечеру щеку: «какой колючий…как ежик…»
«Не поцарапайся», - послышалось в ответ, и губы слились в поцелуе, и не понять уже было: она его целует или он ее…
Не заметили, как поменялись ролями: уже не она, а он шептал ей ласковые слова, он целовал ее жарко и страстно, и диван уже был другой – в ее комнате, и одежда их была вместе, но сама по себе, отдельно от них, а они были вместе…

&

Утро еще только собиралось наступить: за окном чуть посветлело, в комнате можно было различить силуэты предметов, а они уже проснулись – или не спали вовсе: не хотели расставаться даже на сон, и нужно было так много сказать друг другу.

- Кать, тебе букет понравился?
- Очень!
- А язык цветов? Ты открытку читала?
- Ой, нет, еще…не успела…
Достала из букета открытку, стала читать. Потом посмотрела на него с радостным удивлением и одновременно с вопросом.
- Катюш, ну что ты мне ответишь?... Кать, Я люблю тебя, это правда. И я прошу тебя стать моей женой…
- Я поняла, Андрюш, только…как же Кира?...ваша свадьба…
- Я расскажу тебе очень некрасивую историю…про себя…а потом ты решишь, что мне ответить…
Я никогда не представлял Киру своей женой и не собирался на ней жениться, но перед Советом Директоров я сделал ей предложение, чтобы получить ее голос – я боялся, что меня не выберут президентом. Голос Киры действительно оказался решающим…
- А почему ты не расстался с ней сразу после выборов?
- Я, конечно, очень непорядочно поступил, но я хотел выполнить свое обещание и действительно жениться на Кире… Мы поговорили с Кирой…Я ей все честно рассказал, сказал, чтобы сама решала…
.А потом в тебя влюбился…И все равно, я хотел выполнить обещание…. Но Кира все поняла и сама отказалась от свадьбы… Теперь ты решай…
- Андрей…сейчас ситуация похожая…могут подумать, что ты на мне женишься из-за Никамоды…
- Ты так думаешь? Ты мне не веришь?
- Я тебе верю, и я очень хочу быть с тобой, но…давай подождем…пока Зималетто не будет зависеть от Никамоды…и тогда я подарю тебе бегонию и крокусы и скажу «ДА». А сейчас я подарила бы тебе…фрезию!
- Кать, ты знаешь язык цветов?
- Да, я посещала семинар …в Германии…Скучно было…
- Поэтому ты не стала читать открытку…А что означает фрезия?
- Любовь …с первого взгляда…
- Ты что, влюбилась в меня сразу, как только пришла в Зималетто?
- Гораздо раньше…
- Как раньше? Мы же не были знакомы?
- Не были. Ты меня не знал, а я тебя знала…
- Ты меня знала? Кать, ты меня заинтриговала…Рассказывай все по-порядку! И о том, почему за очками пряталась - тоже!
- Ну, хорошо. Слушай!
Первый раз судьба свела нас много лет назад, я еще училась в университете. Я шла к метро, а вы с Романом навстречу. Мы столкнулись, и ты помог мне собрать вещи…
- Так это была ты? И с тех пор…
- Нет, я забыла тебя…просто осталось приятное впечатление…А потом увидела и вспомнила…Это в Германии было…на показе…ты был с Кирой…
- Переводчица Генриха Либермана? Я же говорил, что мне знаком твой голос!
- А потом ты приходил в банк Ллойд Морис за кредитом…Ты был очень расстроен…У тебя было такое лицо…Я решила помочь тебе…
- Выходит, из-за меня ты ушла с престижной должности в банке?
- Я хотела помочь тебе…я же хороший экономист…
- Как же я не узнал тебя? Ты специально спряталась за этими очками, нарядом…
- Во-первых, я должна была сделать так, чтобы ты взял меня помощником, а не секретарем, а во-вторых, у тебя такая слава женского обольстителя…я боялась стать очередной твоей игрушкой…
- А теперь не боишься?
- Теперь не боюсь. Ты же полюбил меня не за внешность?
- Я тебя просто полюбил, за все! Кать…Ну скажи мне «ДА»…Скажи, что любишь…что мы будем вместе…Кать…я буду ждать…ты только скажи…
- Андрей…Жданов Андрей!...Я …тебя…люблю…Очень!
Я… хочу…быть…твоей…женой…Очень-очень!
В избытке чувств соскочил с постели, поднял ее на руки и стал кружить по комнате, целуя, и смеясь, и напевая мотив, в котором всего дно слово:
- Катенька…Катенька…Ка-тень-ка…

- Кать, а родители когда приезжают?
- Завтра…
- Уже?.. Осталась одна ночь? А как же потом? Ты будешь у меня оставаться?
- Это невозможно…Папа…он не позволит…
- А как же я…как же мы…Я не смогу без тебя! Кать…тогда я не пойду сегодня на работу…
- Андрюш, один мудрец сказал, что две вещи нельзя сделать впрок: выспаться и наесться. А я думаю, этих вещей три…

Не слушая ее, положил снова в постель, задернул плотно шторы, лег сам и накрыл их покрывалом с головой, отделяя от внешнего мира, чтобы быть только вдвоем, чтобы дарить друг другу радость и ощущать каждой клеточкой, как она растет, заполняет их до краев, выплескивается наружу и делает окружающий мир добрее - их любовь!

Глава 10.

Они постоянно спорили и не могли прийти к обоюдному согласию: Андрею не терпелось сыграть свадьбу, чтобы Катенька была с ним постоянно и на законном основании, а Катя уговаривала подождать, пока Зималетто выйдет из кризиса. Он немного ослабил натиск только после того, как поговорил с ее отцом, официально попросил у него ее руки: с тех пор он перешел в статус жениха и заимел больше прав на Катерину. Теперь ей позволялось появляться дома заполночь, а не в 11 часов, как было до этого, но и этого ему было мало.
Ситуация решилась неожиданным образом: Воропаев разузнал по своим каналам о существовании Никамоды и о положении дел в Зималетто. Это был даже не гром среди ясного неба, это было ЦУНАМИ , и оно перевернуло в компании все с ног на голову. Разразился скандал. Павел Олегович был в гневе. Созванный Совет Директоров не решил проблему: Александр, кандидатуру которого Павел предложил в президенты, не набрал большинства голосов, хотя и Жданов-старший, и Кира, и, естественно, Кристина и Ветров, проголосовали за него. Голоса разделились поровну: не смотря ни на что, Андрея поддержали Маргарита (мать она всегда мать!), Роман, и, как ни странно, Милко и Урядов.
Ситуация была патовая, и Павел решил ее неординарно: он назначил на должность и.о.президента Пушкареву Екатерину Валерьевну! Сначала был шок у всех, и у Кати в том числе, но потом все как-то смирились с этим и считали уже, что это единственно верное решение.
Больше всего Катя переживала за Андрея: такой удар по его самолюбию! Но он утешился тем, что теперь можно не тянуть со свадьбой – не даром говорят: «во всем плохом ищи хорошее»!

Свадьбу сыграли не слишком пышную – так захотели МОЛОДЫЕ, но было и белое платье (не совсем белое, а с оттенком чайной розы), и лимузин (затея Юлианы), и выкуп невесты - тут уж женсовет не подкачал: заставили Жданова и петь, и танцевать, и стихи сочинять , но он на все был согласен, лишь бы поскорее заполучить свою Катеньку!
Свадебное путешествие отложили напотом: компания в кризисе, работы невпроворот.

Катя не представляла, как она займет место Андрея: она предложила ему остаться на своем месте, а для нее поставить еще один стол, но он не согласился, потому что понимал: в его присутствии она будет смущаться и не сможет руководить должным образом. В результате Жданов перебрался в кабинет к
Малиновскому.
Произошли и другие перестановки: Катя уволила Ветрова. Жданов не решался этого сделать, а она решилась, и аргументы нашла: она же грамотный экономист, а соглядатай Воропаева в компании ей совсем ни к чему. На должность Ветрова был приглашен Зорькин, и работать ей стало легче – теперь у нее была «команда».
После того, как Клочкова устроила демонстрацию неповиновения «бывшей секретарше», ее пришлось взять своим помощником Кире (она же ее подруга!), Амура согласилась перейти на ресепшен, а Марию Тропинкину Катя сделала своим секретарем

На этом следовало бы поставить точку: история благополучно завершилась, но…впереди героев ждут новые испытания, поэтому поставим запятую, и будем ждать, что произойдет с ними дальше…

Конец первой части

Да! Будем ждать что же будет дальше... Людочка, спасибо!

_________________
«О любви не думают, ее либо чувствуют, либо НЕ чувствуют»

Будем ждать...)

_________________
«..существует на свете нечто, к чему нужно стремиться всегда и что иногда даётся в руки, и это нечто - человеческая нежность!»
Альберт Камю.

Я думала, здесь никто не читает...Все на АМЕДИИ прочли, но если есть желающие почитать, то продолжу выкладывать проду.

Название: Мимолетные встречи. Ч.2 Испытание чувств.
Рейтинг: PG13
Пейринг: Катя + Андрей
Герои: Катя, Андрей, Роман, Кира, и др.
Жанр: Альтернатива НРК, продолжение НРК.


Вторая часть «Мимолетных встреч» написана по мотивам МОИХ серий, выложенных в разделе: Продолжение НРК.
Считаю необходимым предупредить об этом читателей, дабы не возникли недоуменные вопросы о том, что сюжет им знаком

Глава 1.

День незадался с утра. Нет, утром как раз все было хорошо: проснулись рано, до будильника, и Андрей, как всегда, уговорил еще понежиться в постели – до будильника, а потом…поцеловал раз, другой, и …и все как обычно! Она , конечно, предполагала, чем это закончится, но не думала что уснет потом. А Андрею было жалко будить ее, и он тянул до последней минуты, которая грозила уже опозданием на работу. Вот тут она и разозлилась: опаздывать никак нельзя было: совсем недавно она провела общее собрание и обещала ввести строгий контроль и даже денежные штрафы. Иначе поступить было невозможно: женсовет совсем разболтался, считая, что она, как подруга, все простит. И вдруг она сама опоздает, да еще с утра совещание назначено. Уехали не завтракая, зато успели.
Совещание она тоже не продумала: нужно было начать с производства, а обсуждение тканей с Милко оставить на конец, а она начала с тканей. Милко, как всегда, раскапризничался, а уговаривать его было не кому: Кира, которая раньше это делала – и у нее получалось! – встала в позу, Андрею было не до Милко, они с Романом о чем-то шептались, причем настроение у обоих было превосходное! У Андрея после «утренней зарядки» всегда энергия била ключом. Катя, конечно, не думала, что Андрей делится с другом утренними впечатлениями, но…было неприятно. Уговаривать «великого Милко» пришлось ей, а она этого не умела и не хотела делать. В результате Маэстро хлопнул дверью, и вопрос остался нерешенным.
Если бы затем обсудили с Юлианой Виноградовой вопросы рекламы, она бы наверняка успокоилась: у Юлианы такой успокаивающий голос, да и проблем никаких нет, но с производства уже звонили, Жданов нужен был там, и Юлиана согласилась подождать.
Жданов и Малиновский начали докладывать свои предложения, которые отличались от того, что думала по этому поводу Катерина, она стала возражать им, не вникнув должным образом в суть, повысила на них голос. Разозлилась на себя за это, почувствовала, что слезы подступают, и не дослушав Андрея, закрыла совещание, сказав , что она президент и все будет так, как она сказала.
Все разошлись: Жданов и Малиновский незаслуженно обиженные, Кира со злорадной усмешкой, остальные - в недоумении, причем Зорькин прятал глаза, как будто это он вел себя недостойно.

Едва зайдя в кабинет, Катя расплакалась и спряталась ото всех в своей родной каморке. Здесь ее и нашла через некоторое время Юлиана.
- Катюш, я хочу поговорить с тобой. Надо бы попозже, когда ты успокоишься, но мне нужно уходить.
- Говорите, Юлиана, со мной все нормально.
- Катя, ты неправильно себя ведешь…Я не понимаю в вопросах производства, не знаю, кто из вас прав, но в любом случае, ты не должна была повышать голос.
- Я знаю, Юлиана, просто день сегодня не удачный…и Милко меня разозлил…
- Катя, на работе ты не должна давать волю эмоциям, тем более по отношению к Жданову…Пощади его самолюбие…Ты думаешь ему просто быть под твоим началом?
- Я…Я извинюсь…дома…
- Нет, Катюш, это нужно сделать не дома, а здесь…И хорошо, чтобы кто-нибудь еще слышал…
Катя удивленно посмотрела на Виноградову
- Да, да, именно так, как слышала! Ты обидела его в присутствии других, значит и исправляй ошибку так же! Все, Кать, я пошла, опаздываю уже, а ты думай над моими словами…
Оставшись одна, Катя долго сидела, уставившись в одну точку, потом решительно встала и пошла в кабинет Малиовского.

&

- Слушай, Андрюха, а чего это она нас так? Предложение же вроде стоящее?
- Да не в этом дело! Мы же с тобой шептались, не слушали ее, да еще и посмеивались…
- Так мы же по делу говорили. Ну, подумаешь, рассказал я один анекдот, что тут такого…
- Она по-другому поняла…наверное…Мы утром…ну ты понимаешь…чуть не опоздали даже…Она могла подумать, что я с тобой делюсь…
- Ты думаешь, она из-за этого?. Но ты же никогда ничего…
Роман не успел договорить, как дверь открылась, и вошла Катя.
Андрей встрепенулся, вышел из-за стола
- Кать, случилось что?
- Я…. Пожалуй… Пойду, кофе выпью, - быстро отреагировал Малиновский, но Катя его остановила.
- Нет, Роман Дмитриевич, останьтесь. Это и Вас касается. Я пришла извиниться. Я была не права: предложение ваше с Андреем стоящее, я не вникла сразу. Да и в любом случае я не имела права повышать голос. Извините меня…
Жданов смотрел на нее удивленно и ВОСТОРЖЕННО одновременно, а Малиновский просто потерял дар речи.
- Да какой разговор, Екатерина Валерьевна! Мы не в обиде! С кем не бывает…Мы же мужики, а не барышни кисейные…ничего нам не сделается…Не переживай, Кать, все нормально! Я…это..пойду все же…кофе…, - и он удалился, пятясь задом, и плотно закрыл за собой дверь.
Катя стояла перед Андреем молча, опустив голову, ждала: подойдет, обнимет, она уткнется ему в грудь, а он поцелует ее в макушку и все будет хорошо, все будет как прежде! Но он не подходил, и не обнимал, а только протянул руку и дотронулся до ее плеча.
- Андрей, прости меня…
- Все нормально, Кать. Не переживай. Я, помнится, и не так еще кричал на тебя, когда ты секретаршей моей была, вернее помощником…
- Ты не моя секретарша и даже не помощник! Ты - вице-президент! Основной держатель акций, фактический владелец фирмы…
- Кать, мне идти надо, на производстве проблемы с новым станком…Меня ждут…
- Да, конечно, иди…Мне тоже работать нужно…

Работы было действительно много, она отвлеклась и вспомнила о муже, только когда подошло время обеда – обычно они вместе обедали в ресторане, а иногда и домой ездили…Как бы почувствовав, что она думает о нем, позвонил Жданов.
- Кать, у нас тут со станком не ладится, мы с Ромкой здесь, в столовой пообедаем, а ты с женсоветом сходи…
- Хорошо, я схожу…
Никуда она не пошла, работала и в перерыв, и после…И все думала об Андрее, переживала его обиду и ждала звонка, а он не звонил…Рабочий день кончился.
В офисе уже никого не было, все разошлись по домам, когда Катя вышла из кабинета, только Шурочка была еще на месте.
- Шура, а ты что домой не торопишься? Рабочий день уже закончился.
- Так Жданов с Малиновским все еще на производстве, я их дождусь – вдруг нужно что…А ты, Кать , Андрея Павловича будешь ждать? Я позвоню ему, что ты…
- Не надо, Шура, не беспокой, они заняты….Я на метро доеду.

&

- Ай, да мы! А мы, Палыч, молодцы! Покорился он нам, этот чертов станок!
По-моему, мы заслужили по стаканчику виски! Заедем в бар?
- Какой бар, Малина! Меня Катя заждалась уже, наверное.
Он собрался звонить, но Шура его остановила
- Андрей Павлович, Екатерина Валерьевна ушла уже…
- Как ушла? Давно?
- Недавно…Расстроенная такая пошла…Я хотела Вам позвонить, а она не велела отвлекать, сказала, что на метро доедет…
- На каком еще метро…Она что…Я же…,-злился Жданов, пытаясь позвонить по мобильному, но от волнения нажимал не на ту кнопку и раздражался еще сильнее. Наконец, ему это удалось, и он услышал Катин голос:
- Да,Андрей…
- Кать, ты, где сейчас?
- К метро подхожу…
- Стой у входа и никуда не уходи, я подъеду сейчас…Только дождись…
Едва она села в машину, Жданов набросился на нее с упреками.
- Кать, ну что за детские капризы? Ты что, не могла мне позвонить? Мы с Романом заработались…
- Поэтому и не позвонила, вы же работали…
«В другой день сто раз позвонил бы»,- подумали оба про себя, но вслух ничего не сказали.
Проезжая мимо супермаркета, Жданов остановил машину
- Пойдем вместе, или я один схожу, а ты в машине посидишь?
Обычно, если не торопились, они делали покупки вдвоем, а если нужно было побыстрее, Андрей шел один: он мог и без очереди проскочить, пользуясь своей обворожительной улыбкой, от которой таяли и продавщицы, и женщины из очереди. Мужчины бросали гневные взгляды и отворачивались, не желая быть заклейменными соратницами по очереди. Сегодня они не торопились, но оба были взвинчены, и совместная прогулка по торговым рядам не обещала быть приятной.
- Иди один, у меня ноги болят…к дождю, наверное…
- Тогда давай список.
- Какой список?
- Мы же договаривались вчера, что ты составишь список нужных продуктов.
- Андрей, я забыла про список…
- Ну, вот опять двадцать пять…Ты же не помнишь, что есть в холодильнике, и я не помню…
- Купи пачку пельменей или сосиски…
Он ушел, хлопнув дверью машины.
« Кажется, сегодняшний вечер не будет романтическим», - подумала Катя. Ну, почему я не такая, как мама? Почему ничего не успеваю? Представляю, что бы было, если бы мама каждый день варила на ужин сосиски или пельмени…А Андрей терпит, хотя и не любит ни то, ни другое…

Ужин прошел в молчании. Катя не поднимала головы от тарелки, Андрей есть пельмени отказался, выпил чаю и ушел с кухни
- Я, пожалуй, лягу: голова раскалывается, устал что-то…
Она молча кивнула, и стала убирать со стола злополучные пельмени.
Погруженная в невеселые мысли о своих хозяйственных способностях, она не сразу услышала, что он зовет ее, и он сам пришел на кухню.
- Кать, где мои рубашки?
- Они не глаженые. Я сейчас поглажу…тебе какую?
- Да откуда же я знаю, какую я ЗАВТРА захочу одеть? А ты что, их все постирала? Сразу?
- Да нет, я несколько раз стирала, а погладить не собралась…Я сейчас…

Андрей уже выключил свет в спальне, спит. А она все гладит пересохшие рубашки, и слезы, капающие на них из ее глаз нисколько не помогают…

Повесив последнюю выглаженную рубашку на спинку стула , осторожно, стараясь не шуметь, зашла в спальню, разделась и легла с краю , укутавшись с головой: не потому, что замерзла, а чтобы не услышал Андрей, не увидел ее слез – как ни старалась, ей не удалось успокоиться. И сон не шел, не смотря на усталость.

Он тоже лежал с краю, со своей стороны. И тоже не спал. Злился на Катю, на себя, на то, что сон не идет…Главным образом на себя: ах скажите , какой принц выискался! Пельмени он не ест! Рубашку сам выгладить не может! Ну не хозяйка она, так ведь никто и не скрывал этого. И молодая она еще, всему научится. Ты же сам ей не даешь ни чем заниматься: все бы тебе любоваться-миловаться. Ты вот лежишь весь из себя обиженный, а бедная девочка до полночи с утюгом…Ну, слава богу, легла…
Что за странные звуки? Икает что ли? Да она плачет, похоже…
Одним махом повернулся и перекатился на ее половину. Потянул одеяло – держит крепко, с головой за него спряталась. Ну, у него сил поболее – рывком сдернул с нее одеяло, увидел, как лежит она, сжавшись в комочек, закусив угол подушки. Как прорываются несмотря на это глухие рыдания и - и сердце ухнуло, сжалось от боли, от жалости, от любви… Обнял, пытался оторвать от подушки, повернуть к себе ...И шептал хрипло, с мукой выдавливая из себя слова, а слова были только: Катя…Катенька…прости…


Наступившее утро было хмурым и пасмурным, но ни в коей мере не портило им настроение: вчера они преодолели первое испытание. Они победили. Их семейный очаг не погас. Пусть ссора была ничтожна, и в обычном понимании ее вроде, как и не было: они не ссорились словами, но внутрии их она была. Их заслуга в том и состояла, что они не дали ей (ссоре) выплеснуться наружу обидными словами, подавили ее в зародыше и сделали для себя определенные выводы.
- Кать, пельмени вчера остались? Разогреем на завтрак?
- Ты же не любишь…Я блинчики испекла…
- Спасибо, Катюш, я их обожаю…Но ты же совсем мало спала…Кать, я что сказать хотел…я тебе дома совсем не помогаю…У меня должны быть какие-то обязанности…Ты скажи, что я должен делать.
- Будешь выносить мусор! И пылесосить! – у моего папы такие обязанности.
- Согласен! И еще…еще я буду гладить рубашки!
- А ты умеешь? Ты раньше сам гладил?
- Нет, я в прачечную сдавал. Но я научусь.
- А я научусь варить солянку, как ты любишь, с оливками. Мама обещала в воскресенье поучить меня. А еще я список необходимых продуктов написала…для памяти…

Как то есть никто не читает! Читает! И очень даже!

_________________
Улыбнуться легче, чем нахмуриться!

Глава 2.


Осень никак не хотела уступать свои позиции: уже и праздник « Покрова Пресвятой Богородицы» прошел, и календарная осень на исходе, а еще ни одной снежинки никто не видел. Дни стоят теплые и солнечные, небо чистое,
голубое и высокое-высокое, а деревья все еще не сбросили листья и красуются в самом ярком своем наряде. Осенний бал природы!
У Жданова сегодня закрытие футбольного сезона, очень ответственный матч, а Катя напросилась с ним, «болеть». Матч проходил в элитном загородном клубе, команда, в которой играл Андрей, выиграла, и теперь они в приподнятом настроении возвращались в город. По обе стороны от дороги возвышался лес. День только-только перевалил на вторую половину, солнце было высоко и высвечивало то желтые березы, то оранжевые клены, то еще по-летнему зеленые вязы, и среди всего этого великолепия алыми гроздьями полыхали рябины. Катя не могла оторвать взгляд от красочной картины, в которую они въезжали ежеминутно, а Андрей даже пел, правда, без слов.
На полпути Катя как-то сникла, забеспокоилась, заерзала, и , не выдержав, попросила:
- Андрюш, останови машину, я в лесок сбегаю!
Он прижался к обочине, остановил машину, и она тут же выскочила
- Кать, подожди, я на сигнализацию поставлю…
- Андрей, посиди в машине. Я одна…
- Ну, куда ты одна…лес же…не бойся, я отвернусь…Кать…
- Андрей…я не могу,…пожалуйста,…я одна…я быстро…
- Ладно, только далеко не заходи! – последних слов она уже не слышала - скрылась из виду.
Жданов откинулся на сиденье, положил руки за голову и приготовился ждать. То ли он задремал, то ли задумался - отключился на какое-то время, Раздавшийся крик: «Ааандреей!», - буквально выдернул его с сиденья. В два прыжка он был уже в лесу и пытался сориентироваться, откуда, с какой стороны был зов о помощи – в том, что нужна помощь, он не усомнился – да и кто бы на его месте подумал другое?
Сделав пару шагов, он оказался на поляне, посреди корой стояла Катя: живая и здоровая, улыбающаяся, и держащая в руках гриб. По мере того, как она смотрела на Андрея, улыбка сходила с ее лица: до нее дошло, что она испугала его своим криком. Она хотела показать ему грибную поляну, а он бедный подумал…
- Катька…что же ты со мной делаешь…- пережитый страх лишил его сил, он опустился на траву, снял очки и закрыл лицо ладонями.
Она подбежала к нему, встала на колени, взяла его голову в свои руки и стала быстро-быстро целовать, приговаривая при этом:
- Андрюшенька, миленький, родной мой! Прости меня, я не хотела…Я не подумала…Ну. успокойся…все хорошо…Андрей…
Он убрал от лица руки, посмотрел на нее безжизненным взглядом – перенесенный стресс опустошил его, обнял за плечи, и она тут же прильнула к нему. Так они сидели некоторое время, а потом он сказал тихо, но она как-то сразу поняла, что ни возразить, ни изменить уже ничего будет нельзя, что решение его окончательное.
- Катя! Никогда и никуда ты не пойдешь одна! Второй раз ТАКОЕ я не перенесу…
- Хорошо, как скажешь…Только успокойся…Посмотри, какая красота! А грибов сколько! Мы с папой раньше всегда осенью грибы собирали.…Давай тоже наберем? Я и мариновать и жарить умею!
- Ну, давай, если хочешь, только пойдем машину закроем, и пакет надо взять.
Поляна, на которой Катя нашла гриб, была не поляной, а вырубкой. Повсюду торчали пеньки, и вокруг них росли опята, где по три гриба, а где и по двенадцать – такие разнокалиберные семейки, в которых были старые грибы размером с Катину ладошку, и совсем крохотные, с 10-копеечную монетку.
Андрей вначале просто ходил за Катей, как телохранитель. А она бегала от пенька к пеньку, радостно звала его посмотреть ее находку, аккуратно срезала грибы маникюрными ножницами – ничего более подходящего в машине не нашлось. Постепенно он заразился ее азартом, а когда сам нашел сначала один, потом другой гриб, вошел во вкус и дальше они уже оба с интересом разгребали опавшие листья, под которыми и прятались проказники-опята. Не заметили, как день стал клониться к вечеру, солнце спряталось за верхушками деревьев, в лесу сразу стало сумрачно, и грибы перестали находиться, будто укрылись на ночь. Заторопились к машине – пора домой ехать. Хорошее настроение вернулось, чему не в малой степени способствовал почти полный пакет собственноручно собранных грибов.
Возле дачных поселков и ближних деревень стали попадаться продавцы грибов – стояли с ведрами прямо вдоль дороги. Не удержались, купили ведро грибов для Пушкаревых, а потом еще одно: жалко стало старушку, уж больно вид у нее был усталый.

Грибы пожарила теща – «Ну когда вам возиться? А мы пенсионеры. Что нам делать? Все перемоем, замаринуем: дни у нас длинные», - накормила, и с собой баночку наложила (на завтра).

Дома, уже лежа в постели, все вспоминали, как нашли тот гриб, как другой. Спорили, действительно ли видели белку, или им показалось, и это птица пролетела. И как садилось солнце – будто огненный шар упал за кромку леса.
Катя про себя радовалась, что Андрей забыл неприятное начало прогулки по лесу, и старалась не напомнить ему об этом ненароком, а он , вдруг прижал ее к себе, так что она и дышать не могла, и сказал:
- Кать, если бы с тобой случилось что, как бы я жил потом?

Какие лапули! Как замечательно описана природа! В детстве, в школьном сочинении, обязательно надо было написать в таком случае, что природа отражает душевное состояние героев и привести цитату

_________________

Глава 3.

Разлука была неизбежна. Жданову предстояла командировка и довольно длительная: они разработали новую концепцию продажи продукции компании, и теперь нужно было довести ее до каждого магазина. Основную работу сделала Кира, в чьем ведении находились магазины, но она ушла в отпуск – у нее появилась своя личная жизнь, и Катя просто не посмела задержать Воропаеву, чтобы ненароком не навредить ей. Поэтому оставшиеся города, и в том числе Прагу и Киев, посетит Андрей: только он достаточно осведомлен в этой области деятельности Зималетто.
Киев волновал Катю особенно: Украинским филиалом Зималетто руководила Надежда Ткачук. Когда- то она жила в Москве, работала в компании моделью, и у Жданова были с ней довольно долгое время близкие отношения. Кира Юрьевна смогла от нее избавиться, уговорив Павла Олеговича отправить соперницу в Киев, где та сделала головокружительную карьеру и стала руководить их филиалом.
Катя боялась ее больше, чем Киру: Киру он не любил, а Надежду…
Она верила Андрею, Но верила здесь, рядом с собой, а там…Надежда не пустышка-модель, она очень умная. Деловая женщина и в тоже время – она модель, хоть и бывшая. Все модельное при ней!

Две недели в разлуке тянулись, как год. Осталось два дня! Только два дня! Еще два дня!!
Они разговаривали по телефону ежедневно и не по одному разу, но звонил всегда он: Катя не звонила, чтобы не помешать ненароком – мало ли какие у него дела, а она всегда на месте. Даже самой себе она не признавалась, что просто не хочет быть похожей на Киру с ее вечной подозрительностью.
Сегодня он звонил из Праги, сказал, что скоро вылетает в Киев. В Киеве запланировано совещание с руководством, на следующий день - переговоры с новыми поставщиками фурнитуры и после этого – домой!


Перед обедом зашел Малиновский.
- Екатерина Валерьевна, поступили новые артикулы на ткани, надо сообщить об этом Андрею, пусть заодно обсудят и в Киеве.
- Правильно, только ты сам позвони ему: мы уже разговаривали сегодня.
Если нужно, пошли факс.
- Яволь, мой генерал! Все сделаю, Кать. Не переживай ты так, завтра к ночи дома будет…Эх, обо мне бы кто так скучал…

Возвращаясь с обеда – она проведывала родителей, заодно угостилась маминым обедом, Катя заметила странные взгляды подруг из женсовета, \они как всегда толпились у ресепшина и до ее появления явно что-то бурно обсуждали. Поскольку при ее появлении разговор прекратился, Катя сделала вывод, что говорили о ней…или о Жданове. Последнее предположение встревожило ее и уже в кабинете, за работой она не раз мысленно возвращалась к этому моменту: очень хотелось узнать, в чем дело, но спрашивать открыто считала унизительным для себя.
Для начала позвонила Малиновскому.
- Роман Дмитриевич, Вы послали Андрею факс? Или по телефону обо всем договорились?
- Тут…это…такое дело… - замялся Малиновский, - Мы его не нашли, Жданова то есть…вот…
- Как не нашли?
- В отеле, где Шура номер ему бронировала, он не зарегистрировался. Мобильный не отвечает – может связи нет…- добавил неуверенно, предполагая, видимо, что не в этом дело.
В сердце кольнула догадка, стало тревожно на душе .Не дожидаясь окончания рабочего дня, собралась домой. Не дойдя до ресепшина, остановилась перед зеркалом поправить прическу…Лучше бы не останавливалась! Тогда не услышала бы то, что услышала.

- Видно за старое взялся Андрюшенька! У Надежды почивает, не иначе…
- Ну, что ты, Свет, он же Катю любит!
- Ой, Тань, Не защищай! Это только тебе такой порядочный муж достался
- Все они…Такие! Катю он любит…И где он тогда?..
- Девчонки, не надо раньше времени ничего придумывать. Приедет Жданов, и все выяснится…
- Тише. Катя идет…
- Ой, Катюха, ты уже домой? А мы тут…
- Да, я ухожу, а вы по рабочим местам…пожалуйста…

Малиновский тоже собирался уходить и наблюдал всю сцену с порога своего
Кабинета. Он слышал, о чем говорили женсоветчицы, и понял, что Катя тоже это слышала. Попробовал еще раз набрать номер Андрея – опять «абонент недоступен». Эх, Жданов, Жданов! Где же тебя носит?

А его нигде и не носило. Работал он и о Катеньке скучал. Хотел увидеть ее побыстрее, и поэтому торопился. После утреннего разговора еще из Праги, поехал в аэропорт. Самолет на Киев опаздывал. В Киев прилетел на два часа позже намеченного, сразу поехал на совещание – заезжать в гостиницу уже не успевал. Кате позвонить тоже не смог: телефон разрядился, а зарядное устройство осталось, видимо, в Праге. После совещания встретил в холле предполагаемых поставщиков. Они предложили провести переговоры прямо сейчас – а что тянуть? До вечера успели все решить, и он вдруг осознал, что может прямо сейчас, немедленно, улететь домой! Ничего, что устал, что после утреннего кофе во рту не было и маковой росинки - зато уже сегодня, если повезет, он обнимет ее , Катеньку, жену, любимую…


Ему повезло! Обменял билет на ближайший рейс и через два часа был в Шереметьево.



Заноза, кольнувшая у ресепшина, не давала покоя и дома. Катя вовсе не
хотела думать об Андрее плохо, уличать его в измене, Она хотела верить ему, как всегда верила, отгоняла неприятные мысли, но сознание неподвластно нам, и оно рисовало ей картины одна страшнее другой: он разговаривает с Надеждой, держит ее за руку, они весело смеются и он обнимает Надежду за плечи, она (Надежда) смотрит на него влюблено и гладит по волосам, они вместе…обнимаются…целуются…и…

Чтобы отвлечься, начала уборку в квартире, потом решила приготовить ужин на завтра: любимую Андреем солянку с оливками – она настоится за день и будет вкуснее, рулетики из телятины с беконом и грибами, а на десерт– яблоки «в платочке» - специально выбирала наиболее трудоемкие блюда, пытаясь этим перебить неприятные мысли. Но мысли – они на то и мысли, что возникают сами по себе и невозможно от них избавиться, даже если изо всех сил стараться думать о другом
Уже на стадии рулетиков глаза ее были «на мокром месте» - и лук тут совсем ни при чем, хотя и он внес свою лепту, а яблоки были политы слезами как сиропом!
Закончив дела на кухне, уселась перед телевизором, обняла диванную подушку и стала смотреть старый , еще советских времен, фильм о любви.
Фильм был трогательный, любовь в нем - неразделенная, героиня рыдала, ну и она вместе с ней…Так и уснула в обнимку с мокрой от слез подушкой, под звуки телевизора…

В Европе ( а Киев теперь тоже считал себя европейским городом) была еще теплая осень, а в Москве наступала зима: дул холодный, колючий ветер, заметавший ночные улицы снежной крупой, легкий морозец - это для зимы он легкий, а после жаркого лета и теплой осени кажется очень даже не легким, покрыл ледком лужи от вчерашнего дождя, и , запорошенные снегом, они заставляли спешащих покинуть аэропорт пассажиров приземляться и на «пятую точку», и на другие места
Жданова сегодня никто не ждал, и он , одетый совсем не по погоде: легкая куртка, модельные туфли на кожаной подошве, без головного убора и даже без шарфа, окончательно промерз, ожидая такси, а волосы покрылись ледяной коркой. В такси не работала печка и до дома он нисколько не согрелся. Грела только мысль о том, что Катю увидит совсем скоро…
Вот будет сюрприз для нее – она же не ждет его сегодня!

Открыл дверь своим ключом. В прихожей темно, с кухни чем-то вкусно пахнет, а из гостиной пробивается слабый свет: похоже, что работает телевизор, но звука нет.
Разулся, оставил дорожную сумку в прихожей, и , не раздеваясь на цыпочках пошел в комнату(сюрприз ведь!).

Он не ошибся – светился экран телевизора, но изображения не было, передачи канала закончились. Она спала, обняв подушку и подтянув колени к груди. « Замерзла, наверное», - подумал Жданов, сам не чувствуя ни ног, ни рук.
Присел на корточки, заглянул в лицо, дотронулся одной рукой до ее волос, а другой – до подушки, чтобы сохранить равновесие. Почувствовал сырость «Она что, плакала?», - мелькнула мысль, но он не заострил на ней внимание, потому что в следующее мгновение Катя открыла глаза, увидела его и с криком: «Андрюшенька! Приехал!», - бросилась к нему, обняла за шею и говорила , плача: « Как хорошо, что ты приехал,…что сегодня приехал…»
И целовала, и гладила мокрые от растаявшего снега волосы, и прижалась так крепко, что не оторвать…
- Катенька, что ты…Катюш, я приехал…я с тобой…успокойся…Катенька…
Пытался оторвать ее, такую теплую ото сна от себя холодного
- Кать, подожди…я холодный…я замерз…ты простудишься…Катюш…
Услышав слово «замерз», она отстранилась от него – не за себя боялась, за него испугалась, засуетилась, забегала.
- Я… сейчас…ванну горячую…согреешься…носки…виски…чай с малиной…
Пока он грелся в ванной, возилась на кухне: разогревала еду, заваривала чай, а когда он вышел. Ждала его с теплыми вязаными носками
- Вот, надень, мама связала…пригодились…можно еще горчицы насыпать…
- Нет, Кать, горчицу не надо, я от нее чихаю
- Тогда давай я спиртом натру тебе ноги…спирта нет, но есть виски…
- И натирать не надо, зачем портить виски, я лучше выпью рюмочку
Усадила его за стол, села напротив и смотрела на него истосковавшимися глазами, дотрагивалась до руки, когда он тянулся за хлебом.
Если бы он не был так голоден, давно унес бы ее в спальню, но и «голод не тетка». И все же не выдержал
- Кать, сядь рядом…
А когда она послушно пересела к нему , обнял ее , гладил по спине, по плечам…и всему остальному. Торопился насытиться едой, чтобы потом долго-долго насыщаться ее близостью и своей и ее любовью.

Доесть он не успел: зазвонил городской телефон.
- Андрей, возьми трубку в гостиной, я пока посуду помою.

- Слушаю…
- Палыч? Ты где?
- А ты куда звонишь?
- Вообще-то я собирался Катерине позвонить…домой…Я что, тебе на мобильный позвонил что ли?
- Нет, на городской, на домашний.
- Так ты дома? Ты же завтра приезжаешь?
- Как видишь, дома. Приехал. Зачем тебе Катя? – в голосе появилась настороженность: хотя и не ревновал ее больше к Малиновскому, а все же неприятный холодок появился в груди.
- Я узнать хотел…мы тут потеряли тебя…Катерина расстроилась…я и позвонил…
Он подробно рассказал Жданову эпопею его поиска, в лицах изобразил (жаль Жданов не видел. а только слышал друга!) пересуды женсовета. И то, что Катя все слышала…
- Уволю завтра всех! Может и тебя тоже…
Бедный Малиновский так и не понял, шутит Жданов или нет…особенно по поводу его…и мучился этим вопросом до утра.


- Андрюш, кто звонил?
- Малиновский…
- Что-то случилось?
- Случилось…
Перед ней стоял совершенно другой человек: скулы побелели, губы сжаты, в глазах гнев и боль. Она испугалась, увидев эту перемену в нем. Мысли перескакивали с одной на другую, вертелись в голове обрывками, не давая возможности понять причину: «не доволен поздним звонком Романа? Опять ревнует к Малиновскому? Что-то случилось на фирме?» - и прерывая ее размышления, гневный то ли вопрос, то ли утверждение мужа:
- Так значит, ты мне не веришь? Ты меня ревнуешь? Считаешь, что я способен изменить тебе? Что ты молчишь? Говори, это правда? Ты поверила, что я у Надежды?
- Андрей…я не хотела…я не верила…я гнала эти мысли…они сами…
Сначала в ее словах чувствовалась неуверенность, вина даже, но постепенно голос становился тверже, и она уже не оправдывалась, а обвиняла.
- Я тебе доверяю, не докучаю звонками. Понимаю, что твоя работа требует общения и любезности…Я ни к кому не ревную тебя, даже к Кире, но Надежда…она такая умная, такая красивая,….и ты…ты любил ее…
- Вспомнила! Когда это было! Тебя еще в Зималетто не было!
- Но…любил же…Ты представь себя на моем месте!
Последние ее слова вернули его к действительности.
« Господи, что я говорю! Один звонок Малиновского поверг меня в смятение, а она…Как она страдала…Сколько всего было до нее…сама видела… подруги понарассказывали…и ни разу не упрекнула…не усомнилась…а тут телефон не отвечает…в отеле нет…надо было найти способ позвонить…плакала,…страдала …а я допрос учинил…» -эти мысли повергли его в смятение. Посмотрел в ее печальные глаза, обнял, прижал к себе.
- Кать, что мы творим? Мы же чуть не поссорились…Кать, ты верь мне. Я тебе не изменю, богом клянусь! Как бы не сложились обстоятельства, все равно верь…А женсовет завтра уволю!
- Ну, зачем ты так…Они же просто женщины…Ну посудачили…Они же обо мне беспокоились…Между прочим, многие тебя защищали…Забудем про них…пойдем…
- Пойдем. Согреешь меня,…внутри заледенело все…

Лед растаял. Не только тот, что от зимнего холода, но и тот, что образовался внутри. Они растопили его жаркими объятиями, горячими поцелуями и клятвенными обещаниями любить друг друга вечно.

Уже засыпая, он положил руку ей на живот.
- Кать…опять ничего?
- Ты про что?
- Про дни…критические…
- Ой, я и забыла про них…ты больше меня следишь..
Сон как рукой сняло. Сел в постели, стал ее тормошить.
- Кать…Ну не спи…На прошлой неделе не было? Кать…а может…
Она тоже проснулась, спросила серьезно
- Андрюш, ты так хочешь ребенка?
- Не то, чтобы я не мог без него, но я был уверен, что он будет сразу…
Да что я вру , конечно я очень хочу! Я же старше тебя…Мне уже 30 лет…пора…
- Все будет, не волнуйся ты так! Будут у нас дети, сколько захочешь…
- Ты не будешь против? Правда? Я много хочу…троих…
- А почему я должна быть против?
- Работа…Карьера…Ты же любишь свою работу…И рожать ведь тяжело…
- Тебя я люблю больше ! Ради тебя я на все готова. И детей рожать тоже…
Я у родителей тоже не сразу родилась…Но если ты волнуешься, я к врачу схожу…обязательно…

Как мне понравилось
А когда же продолжение?!

Людочка спасибо вам за этот рассказ. Я его читала на амедии, но там я не регестрировалась. Поэтому высказываюсь здесь. Рассказ получился очень нежный, романтичный и трогательный. Да и Кира здесь достаточно благоразумная женщина. Отпустила его без скандалов и упрёк. Ещё раз спасибо.

Глава 4.

После того ночного разговора о детях Катя несколько раз вспоминала, что обещала ему сходить к врачу, пыталась припомнить, когда же были критические дни: эти дни не доставляли ей особых хлопот, близких отношений с мужчинами в ее жизни до Андрея не было, и она не заостряла на них внимания. Работа отвлекала ее, она опять забывала об обещании…
Работы было много, и она часто раздражалась и на себя, и на Андрея, и даже на подруг. Вот и вчера накричала на Машку ни за что. Нет, повод, конечно, был: она опять опоздала, но не первый же раз, и раньше Катя с пониманием относилась к ее проблемам с родителями, с Федором, с Егоркой. Все знали, как нелегко живет Тропинкина. Им бы с Федором жилье отдельное, и все проблемы решились бы, но средств у них не было.
Когда Катя пришла, Мария была уже на месте и что-то печатала. Сдержанно поздоровалась и продолжала печатать, не поднимая головы: ясно, что обиделась!
- Маш, ты прости меня за вчерашнее…Я совсем что-то нервная стала…Всех обижаю, а потом сама переживаю…И плачу по поводу и без…
Опытная в женских делах, Маша сразу позабыла о своих обидах и переключилась на проблемы подруги.
- Кать, а ты не беременна? Ты тест делала?
- Нет, не делала. Да я и не знаю, как его делать.
- Подожди, у меня все есть, я тебе объясню, как и что делать. Сейчас и проверишь.

Прошло совсем немного времени, и растерянная Катерина вновь стояла перед Марией.
- Машь…положительный…
- Так я тебя поздравляю! Или вы не хотели?
- Ты что «не хотели» - Андрей весь испереживался …Он очень хочет…
- Так беги, обрадуй его!
- Нет, я к врачу сначала,…чтобы точно…Ты пока не говори никому…

Она ушла, а Мария сидела как на иголках: так не терпелось поделиться новостью хоть с кем-нибудь!
«Кто-нибудь» явился в образе Жданова. Он направился прямиком в президентский кабинет, но был остановлен Тропинкиной
- Андрей Палыч! Это…Катерины нет,…ушла она…
- Куда? Мы собирались…
- К врачу пошла…К гинекологу, - добавила в ответ на его недоуменный взгляд.


Он изменился в лице: окаменел как-то. Спросил, с трудом проглатывая ком в горле:
- Зачем…пошла? – спросил, нагибаясь к ней близко.
- Не знаю… - она пыталась отодвинуться вместе с креслом, но позади нее была стена, и она испугалась, что он в прямом смысле вытрясет из нее ответ.
- По глазам вижу, что знаешь…ты врать не умеешь,…Говори,Мария!
- Ну,…это…тест…положительный…Она проверить…

Жданов опустился на стоящий рядом стул, снял очки и провел руками по лицу, вздохнул глубоко, чтобы снять напряжение.
- Маша! (она удивилась: он никогда не называл ее так!) Как только Катя вернется, найди меня! Обязательно! Очень тебя прошу – обязательно и сразу!


Уже час Андрей ходил по кабинету из угла в угол, бессмысленно перебирал бумаги на столе и снова ходил, останавливался у окна, прижимался лбом к стеклу, опираясь двумя руками о подоконник, и снова ходил…
- Палыч! Ну, хватит уже! В глазах мельтешит! Скоро она придет, и все узнаешь…дело житейское…чего ты так…
- Ромка! Ты не понимаешь.…Я буду отцом! МОЙ ребенок…МОЯ плоть и кровь…А если опять – нет? Почему я был так уверен, что сразу все получится? И мысль не возникала, что может быть иначе…
- Дети – они всегда неожиданно получаются,…когда не ждешь… Давай, выпей виски, успокойся…и я с тобой выпью, а то тоже уже работать не могу…
В этот момент зазвонил телефон. Едва услышав голос Тропинкиной, Жданов пулей вылетел из кабинета.

Катя снимала пальто, когда он влетел в кабинет, схватил ее за плечи, повернул к себе лицом.
- Ну, что? Кать, что врач сказал? – и замер, страшась и желая услышать ответ.
Она улыбнулась – не так, как раньше, а отрешенно, будто боялась расплескать то, что наполняло ее всю .
- Есть…будет скоро… - и положила голову ему на грудь.
Обнял ее, поцеловал в макушку, не желая отстранять от себя. Он улыбался: глупо, самодовольно, радостно – так оценили бы его вид со стороны, но ему было на это наплевать: главное – свершилось, и он этому несказанно рад!
Немного успокоившись и вновь обретя способность мыслить, посмотрел ей в лицо и спросил озабоченно:
- Катюш , а почему скоро? Или я ослышался?
- Не ослышался…срок уже большой – 10 недель…
- Как? А как же…
- Оказывается, так бывает…Критические дни…а уже беременна…

- Катька…родная моя…
Посадил ее на край стола, примостился у ее ног, положил голову ей на колени и замер, прислушиваясь: не подаст ли знак его чадо, хотя и знал прекрасно, что в такой срок это невозможно.
А Катя ласково перебирала пальцами его волосы, улыбалась, млела от его нежности и думала: «как приятно, когда любимый мужчина так радуется зародившейся в тебе новой жизни…а скольких женщин ждет разочарование…крах отношений…сегодня наблюдала такую историю в консультации…Как же мне повезло!» - крепче сжала голову Андрея, наклонилась и поцеловала.
- Спасибо тебе, Андрюш…
Он поднял на нее удивленные глаза
- За что, Кать?
- За то, что так реагируешь…

&

Тропинкина умчалась на экстренное заседание женсовета, где была главной докладчицей, и Юлиана Виноградова беспрепятственно подошла к дверям президентского кабинета, приоткрыла дверь…Увиденная картина умилила ее. Она тихо прикрыла дверь и осталась стоять возле нее, охраняя от нежданных посетителей, и сделала выговор вернувшейся на место Марии, наказав строго-настрого не тревожить их.
- Да меня Андрей Палыч еще до свадьбы предупредил, чтобы никого не
пускала, когда он у Катерины…
- Чего же ты тогда?
- Я на минутку отлучилась…девчонок обрадовать…

Пока Юлиана вела воспитательную беседу, в приемной появились старшие Ждановы. Они только что прилетели из Лондона – сюрпризом - и приехали в компанию повидаться с сыном и невесткой.
Наученная горьким опытом, Мария грудью встала на защиту двери.
- Пал Олегович, Маргарита, проходите в конференц-зал, я кофе вам принесу…или чай…Екатерина Валерьевна занята…
- Да мы, собственно, к Андрею…Амура сказала, что он здесь, - растерянно проговорила Маргарита.
- У них что, секретное совещание?- добавил с иронией Павел, который уже догадывался о проделках сына.
На шум в приемную выскочила разъяренная Катерина, а за ней вышел и Андрей.
- Маш, ты что, с ума сошла? Ты, почему держишь гостей перед дверью?
- Так… Андрей Палыч… - Мария посмотрела на него , ища защиты, а он только хитро ухмылялся.
- Павел Олегович! Маргарита! Проходите, пожалуйста, - суетились и Катя, и

Тропинкина
- Ничего…Ничего…Все нормально, - успокаивал покрасневшую Катерину Павел, похлопывая невестку по плечу, - а тебе , Андрей, пора быть серьезнее!
- Еще неизвестно, как сами отреагируете, когда причину узнаете!
- И что за причина?
- А причина такая, - пытался говорить серьезно, а рот расплывался в улыбке. Еще и Катю обнимал, ей говорил одновременно: «Не смущайся, Кать, ты же теперь главный человек среди всех Ждановых», - причина такая, что будете вы скоро не только папа и мама , но и бабушка и дедушка, - закончил он , наконец.
Все засуетились: Маргарита заохала, Павел крякнул, Юлиана, тоже оказавшаяся тут, удивленно подняла брови.
Павел по-отечески обнял Катю.
- Спасибо, девочка, - и добавил в ответ на ее вопросительный взгляд, - за то, что за карьеру не цепляешься, что семья для тебя главнее. И нас, стариков, радуешь – давно мы о внуках мечтаем! Твои родители тоже, наверное, обрадовались?
- Они не знают еще.…Я только от врача пришла…
- Так надо позвонить, сообщить им…
- Нет, не по телефону, - перебил отца Андрей. – Мы к ним заедем вечером и скажем лично…
- Правильно, Андрюш, - поддержала сына Маргарита.
Она у окна шушукалась с Катей, выспрашивала ее о сроках, о самочувствии, давала советы из своего хотя и небольшого, но на всю жизнь запомнившегося ( как и у каждой женщины) опыта.

Тропинкина внесла поднос с шампанским и конфетами: Юлиана втихомолку распорядилась, пока все возле Кати суетились.
Виноградова похлопала в ладоши, чтобы обратить на себя внимание.
- Дамы и Господа! Предлагаю отметить это событие! – и обращаясь к Катерине:
- А Катюша только чокается! Я еще хочу предупредить тебя, Катя, чтобы за руль сама не садилась, это чревато неприятностями, на своем опыте испытала… - добавила грустно.
Слова Юлианы заставили всех задуматься. Утром и вечером Катя ездит с Андреем, но среди рабочего дня не отрывает его от дел, у нее своя машина для таких случаев.
- Я думаю, компания может себе позволить содержать личного водителя для президента, - заметила Маргарита
- А мне кажется, моим шофером может быть Федор – по совместительству, я не часто езжу днем.
- Разумное решение, одобрил Жданов-старший.
Андрею это тоже понравилось: Федор хороший, осторожный водитель, а брать чужого…еще в аварию попадет…

Не откладывая в долгий ящик, дали распоряжение Урядову: узнать мнение Федора, и если он согласен, оформить документально.

Когда все разошлись, в кабинет заглянула Мария.
- Кать, можно к тебе?
- Заходи, Маш! Ты что хотела?
- Кать, спасибо тебе от нас с Федькой! Нам сейчас деньги очень нужны – мы квартиру хотим купить, хоть маленькую, но чтобы отдельно жить…
Федька ночные дежурства берет в охране, я производственный этаж убираю, но все равно не хватает, а если шофером…это же целая зарплата…Спасибо, Кать…
- Что ты, Машь! Я же не даром деньги даю, он же работать будет…
Ты завтра напомни, мы тебе ссуду оформим, ты же у нас старый работник…
Ой, Катюха…, - Тропинкина зажала рот рукой, чтобы не закричать от восторга.


А в это время Жданов в своем кабинете давал наставления Федору
- Ты, Федор, главное, не торопись, лучше опоздаете, но на обгон не ходи, скорость не повышай, машину веди аккуратно, чтобы не трясло…
- Все понял, Андрей Палыч! Возить буду, как хрустальную вазу!
- Не просто вазу, а вазу с дорогим вином! – поправил Жданов.

Дома Андрей заставил ее рассказать все заново, в мельчайших подробностях: про тест, про женскую консультацию – кто что сказал, какие замеры делали, что показало УЗИ, и все-все-все. А когда Катя взмолилась, что не знает, о чем еще рассказывать, лег рядом с ней на диван, положил руку ей на живот и спросил вроде серьезно, хотя разве может взрослый человек сказать такое серьезно:
- Кать, а можно ему уже сказку рассказать?

Вот после этой фразы я бы Жнанова полюбила, даже если бы не любила бы вовсе.!!

_________________


птичий ФБ

Когда я эту фразу прочитал, вышел на кухню с такой улыбой, что жена очень странно на меня посмотрела...

_________________
Улыбнуться легче, чем нахмуриться!

Глава 5.

Александр Воропаев коротал вечер в одиночестве: пил коньяк, думал и от дум становился все мрачнее. Прошло больше трех лет после того злополучного Совета Директоров, когда Павел принял такое неожиданное решение: назначить и.о. президента Пушкареву, ныне Жданову. А ведь так хорошо все складывалось: и сам Павел, и Кира проголосовали за него. Три года он особо не рвался в президенты: компания была в кризисе, потом вставала на ноги, прибыли почти не было – кому захочется руководить такой компанией! Иное дело теперь: Зималетто процветает, коллекции расходятся «на ура», прибыли растут, а главное о компании и ее руководстве пишут хвалебные статьи все газеты – вот чего он жаждал более всего: славы!
Теперь самое время занять президентское кресло, только как это сделать? Пока в компании все хорошо, Павел не станет менять руководителя, а если…если в руководстве, то есть между Андреем и Катериной будет разлад, то у него, у Александра появится шанс…А разлад можно устроить, инсценировать…Катерина – женщина умная и не истеричка, как Кира, он не знает ее слабых мест, и делать на нее ставку не стоит, хотя укол ревности не помешает, она же тоже женщина! Посеять в ее душе недоверие к мужу, а там посмотрим…
А Жданова можно спровоцировать, его слабые места Воропаеву известны: вместе росли, Павел его, Сашку, любил как сына…или больше сына, раз голосовал за него? Эту идею надо подкинуть Андрею! Он, конечно, изменился, посерьезнел, прежние черты характера «ушли на дно», но совсем исчезнуть не могли. Амбициозность, влюбчивость, ревность – надо поднять их на поверхность, подергать ниточки, всколыхнуть душу…
Итак, что мы имеем: про отцовскую любовь-нелюбовь намекну сам, про президентскую должность…попрошу Краевича. Он умеет в душу плюнуть!
Поговорю с Кирой – пусть Маргарите позвонит, пожалуется, что Андрей совсем нигде не бывает ( из-за жены , конечно, из-за чего еще), пресса его забыла…Маргарита прессу любит, известность сына для нее – фишка номер один!
Женский фронт обеспечат Милко и Урядов.
Георгий - тот еще интриган, а если намекнуть, что став президентом, он, Александр, его не забудет…Пусть примет Жданову секретаршу, пока Шура в декрете, да посексапильнее…Глядишь и клюнет Жданчик, и Катерина заволнуется, как пить дать заволнуется…А Милко всегда моделей не хватает, подсунуть ему…кого же…Да Наташку! Ларину, кого же еще! Тем более мне она уже надоела порядком. Решено, уговорю ее за Жданова взяться. Думаю, это не трудно будет сделать: она Андрюшу обожает…она с ним не из-за денег, как со мной…
Вот еще бы ревность вызвать у Жданова! Но с этим труднее: Катерина поводов не дает, она жена верная…Да ладно, и без этого обойдемся!
Коньяк выпит. План готов. Начнем действовать!


&

Жданов с утра был не в духе: ночью почти не удалось поспать: болели дети. Старшая, Катенька ( а ей всего- то три годика!) переносила болезнь молча, только стонала, когда температура поднималась слишком высоко, а Павлик плакал не преставая, и его приходилось носить на руках, а он тяжелый уже, хотя и год с небольшим ему всего. Сына он носил сам, Катя едва успевала делать компрессы и давать лекарства. Только под утро удалось вздремнуть.

Надо было уйти с утра на производство, там ему спокойнее, а в кабинете приходится без конца отвечать на звонки: и по своим делам, и по Катиным – пока ее нет, он за двоих работает.
Звонил Краевич. После его звонка хотелось швырнуть трубку об стену. До сих пор держит ее в руках – может, швырнет еще! Хитрая бестия! Решил поиздеваться: «Ах, как же так! Вы все еще не президент!? Что же это Павел Олегович сына так не жалует…», - знает, чем уколоть побольнее!

Не успел отойти от разговора с Краевичем, позвонила Маргарита.
- Привет, мамуля!
- Да все нормально…
- Почему нас не было на презентации Фонтаны?...Это тебе Сашка доложил? Кира?..
- Да нет, ничего не случилось…Ну почему сразу: « Катя не светская дама»?
Просто она устает очень: на ее плечах и компания, и дом, и двое детей – выспаться нет времени…
- Нет, один я не хожу!..Что значит: «нужно бывать хотя бы одному»?...Как ты себе это представляешь? Желтая пресса начнет такое…
- Все, мама, я не хочу говорить об этом!
Отключил мобильный – не хотелось никого слышать, но через минуту включил снова – вдруг с детьми что, как его Катя найдет?
И Малиновского нет, хоть бы душу отвел с ним!

А вот и он – легок на помине!
- Привет, Палыч! Ты что, не с той ноги встал? Почему выражение лица зверское?
- Не спрашивай! Достали все…
- Сейчас будем исправлять…Урядов нам секретаршу подыскал…Закачаешься! – натуральная блондинка, ноги от ушей, третий размер…Не устоишь!
- А зачем нам новая секретарша? Скоро же Шура выходит…
- Я думал, ты просил…Разве нет? Как бы Катерина чего не подумала…Еще это…Ларина вернулась…Милко ее принял…
Насчет секретарши можно на меня сослаться, а Ларина…тут я пас…все знают про вас…раньше…
- Ситуация…Что делать то? Кто все это придумал?
- Хорошо бы выяснить…да, тут пригласительные билеты прислали от Волочковой…показ ювелирных изделий от Дюбуа…Вы с Катериной пойдете, или опять мне идти?
- Я поговорю с Катей. А когда мероприятие?
- Через три дня…
- К тому времени, и дети поправятся,…может, сходим…надо…

&

Выходя из лифта, Жданов столкнулся нос к носу с молодым человеком во всем белом: светлый костюм не классического кроя, светлые туфли с острыми носами и пряжками, белая рубашка без галстука. И сам светловолосый, сероглазый – ну просто ангел во плоти! И с букетом цветов: не большим, но изысканным. Молодой человек направился прямиком в кабинет президента, то есть к Катеньке…
Андрей узнал его. Они не были знакомы, но он видел его на Катиных фонографиях из Германии: «просто знакомый, Михаил», - сказала она, и Андрей не стал настаивать на подробностях, и вот он здесь… знакомый…с букетом…
О, еще и Александр! Его только не хватало! Какую-нибудь пакость приготовил, иначе, зачем бы ему приходить?

- Приветствую Вас, бывший президент и отец семейства!
Как дела? Здоровы ли жена и дети?
- Привет, бывший родственник! Дела идут нормально, в семье порядок, все здоровы - чего и тебе желаем.
- Да, твоя жена прекрасно выглядит! Видел ее недавно в ресторане. С этим, как его - с Михаилом!

Постарался изобразить равнодушие на лице, чтобы не выдать своего смятения, бешеной, раздирающей душу ревности: Как с Михаилом? Они что, встречаются? На это у нее время есть…» - подумал про себя, а вслух сказал:
- А ты, по какому собственно поводу здесь?
- Да я узнать, когда Совет директоров…Надо же подготовиться к переезду…
- Надеешься президентское кресло занять?
- Уверен! Павел Олегович всегда благоволил ко мне, а не к тебе…
Андрей отвернул лицо. будто его ударили: действительно, отец прощал Сашке то, что ему – никогда…

К жене зашел перед обедом, заблаговременно удостоверившись, что посланец с букетом благополучно отбыл.
- Кать, сегодня презентация у Волочковой: ювелирные изделия дома Дюбуа. Ты ведь знакома с мадам Дюбуа? Может схлдим? Давно нигде не были…Про нас скоро совсем забудут…
- Андрей, но ведь дети не оправились еще полностью от болезни. Маме трудно с двумя весь день, я хотела отпустить ее пораньше…Ты сходи один…или
с Малиновским…
- По ресторанам ходить с Михаилом у тебя время есть! И о матери тогда не думаешь! – он почти кричал и вышел , хлопнув дверью.

Пока шел до своего кабинета, мысли лихорадочно бились в голове: «Я ничего не знаю об этом Михаиле…Она скрывает…не рассказывает о нем…А со мной идти не хочет…мама…дети…конечно, она президент, а я…Мама права, нужно пойти одному…она не светская дама…нет, одному нельзя…начнут вешаться всякие…что же делать…


Женсовет собрался в курилке на экстренное заседание.Докладывала Тропинкина.
- Дамочки, он прям, закричал на Катюху! Говорит, по ресторанам ходишь с Михаилом…И дверью хлопнул! Что происходит-то? - Он , последнее время сам не свой..
- Так ему же «капают на мозги» все, кому не лень! Краевич звонил, ехидничал по поводу того, что жена президент, а он…А потом Маргарита…та вообще считает, что Катя не пара ему…Так и заявила!
Я Шуру подменяю, сама слышала, вступила в разговор Амура.
- Ой, девочки! Что будет! - запричитала Татьяна, - Урядов секретаршу новую принял для Андрея Палыча. Таакааяяя девица…
- И Ларина вернулась, - упавшим голосом произнесла Ольга Вячеславовна.
- Конец Жданову! Съедят с потрохами! – подвела итог Светлана.
- А еще Михаил…- опять заговорила Мария, - чего повадился? Три раза уже приходил, а сегодня с букетом пришел…и со Ждановым столкнулся…как назло…
- Это совсем плохо…Андрюша горячий, разбираться не станет…как бы беды не вышло! Машь, - обратилась Ольга к Тропинкиной, - ты с Катей поговори, предупреди ее. Она поди и не знает, что творится в компании…


Глава 5 (продолжение)

После громкого ухода Жданова, Катя не могла сосредоточиться на работе.
И понять, что происходит, тоже не могла. А тут еще Мария, со своим рассказом…Неужели Андрей за старое взялся? Устраивает тут гарем на рабочем месте! Целый год обходился без секретарши, а три месяца подождать Шуру не может! И Ларина…Да что же с ним происходит?
А может из-за Миши? Сегодня он его видел…да еще с букетом…И ро ресторан говорил…Когда это я с Мишей в ресторан ходила?
И вдруг вспомнила: они с Юлианой обедали, Миша подошел к ним поздороваться…Перекинулись парой слов…А Андрей откуда узнал?
Надо было давно рассказать ему про Михаила – тайны никакой нет, ничего у них не было…У нее не было…а у Миши?

Они познакомились с Михаилом в Германии: она стажировалась в банке, он – в ресторане. Оба посещали семинар «Язык цветов».Катя от скуки, а Михаил хотел использовать полученные знания при оформлении своего будущего ресторана. Вернувшись в Москву, иногда встречались, ходили в театр( Катя приглашала) и в кино(по инициативе Миши). Она, конечно, видела, что Михаилу хочется более близких отношений, он даже с ее родителями сумел познакомиться – вдруг, без звонка приехал за ней. Пришлось пригласить в дом, чаем угостить. Родителям он понравился, особенно отцу: в армии служил, от рюмочки не отказывается, байки слушает с интересом и сам рассказывает не хуже. Засиделся допоздна, еле выпроводила, и спросить забыла, зачем он приезжал.катя попытки сближения не одобряла, а после того, как он ее поцеловал однажды: ощущения были те же, что и с Денисом, - и вовсе стала пресекать. Михаил охладел к ней, видеться стали редко, но работая в банке, она смогла помочь ему взять выгодный кредит. Он уехал в Питер, открыл там ресторан, и она забыла о нем. Полгода назад Михаил вернулся в Москву и после встречи в ресторане, стал буквально преследовать ее своим вниманием. Ей это внимание не было нужно, но природная деликатность не позволяла ей грубо обойтись с ним. И вот результат… Андрей навыдумывал бог весть что и поверил в свою выдумку, и теперь мучается от ревности, глупый…
Надо вечером поговорить и все рассказать ему…





Вечером поговорить не удалось: Андрей задерживался на работе: на производстве опять проблемы с новыми машинами, работницы второй смены жалуются на наладчиков, и Жданов решил сам проконтролировать их работу.

Катя уже уложила детей спать, а Андрея все нет...Сколько можно быть на работе?..А может он и не там?...Вдруг завел кого? А если вообще уйдет от меня? А как же я…без него…
Наверное, его тяготит семейная жизнь…Надоели вечные проблемы с детьми…Но он сам настоял на втором ребенке! Он сына хотел! Наследника!
А теперь…Может он разлюбил меня?...И не мудрено! Давно пора заняться собой: парикмахерская, массажист, косметолог – когда она в последний раз посещала их? Дети, дом, работа - о себе нет времени подумать, никуда не ходим, а он привык к светской жизни,…Мама сколько раз предлагала, а она…
Где же он? Почему не звонит? Позвонить самой? Нет, не буду! Я не Кира…
Еще президентство…Его мечта! А ей оно не в радость…Почему Павел Олегович противится? Сколько раз просила освободить ее, тем более, когда родились дети, один за другим…Скоро Совет Директоров…Надо убедить Павла Олеговича…

Поговорить не удалось до конца недели. Внешне все было спокойно, как обычно занимались детьми, домашними делами, ужинали вместе – завтракали каждый сам, по мере того, как вставали, обедали на работе, иногда вместе, чаще порознь: дела! Все было как всегда, но чувствовалось какое-то напряжение: пружина закручивалась и могла выстрелить в любой момент. Чем больше времени они были рядом. Тем больше была вероятность срыва.
«Чтобы разрядить обстановку, осознать причины и найти возможность исправить сложившуюся ситуацию, мы должны побыть врозь», - решила Катя.
- Андрей! Я на выходные поеду с детьми к родителям…
- Без меня?
- Так будет лучше. Отдохнешь в тишине, а то с нами всегда шумно…Ты много работаешь…устал…и от семьи тоже…
На завтра я договорилась с сантехником, он краны починит.…Надо, чтобы дома кто-то был…
- Если ты так считаешь,…я отвезу…
- Ну, зачем, я сама поеду

&
Оставшись один, ходил по квартире, как неприкаянный. Казалось бы: никто не мешает, лежи на диване, читай газеты или футбол по телевизору смотри, а не хочется! Взялся чинить краны: что же он, не мужик что ли! Простая работа успокаивала, но не избавляла от мыслей.
Что происходит? Она не просто так уехала - она считает, что мое отношение к ней изменилось!
А оно изменилось? Надо разобраться с чувствами.
Во-первых: я, конечно, хочу быть президентом, но могу ли я им быть?
У меня не экономическое, а инженерное образование, значит, Катя должна будет мне помогать. А кто будет заниматься производством? Роман в технике не разбирается, его дело - ткани, фурнитура, оптовые поставки. Катя? Зорькин? – тоже нет. Следовательно, производство опять на мне.
Что же получается? Как работали, так и будем работать, только я буду числиться президентом! Разве это честно? – Нет! Из этого следует, что нужно согласиться с тем, что Катя – лучшая кандидатура на место президента!
Во-вторых: кто виноват в том, что мы нигде не бываем? Это происходит из-за того, что Катя не светская дама? – Опять нет!
Это я хотел второго ребенка и настоял на этом. Это я против няни и домработницы. Это я мало помогаю жене. В результате: Катя измотана, она устала, ей не до гламурности!
Я и никто другой виноват в этой ситуации, и именно я должен решить ее как можно скорее.
И последнее: Михаил. Он приехал в Москву и активно ухаживает за Катей. Но ведь это он ухаживает, а не она! Еще не известно, была ли Катя с ним в ресторане ( верить Александру на слово нельзя!), и по какому поводу он приходил…А букет…Так 7 марта было! Канун праздника!
Михаил не будет ничего значить, если я буду больше уделять ей внимания.
Я успокоился, что она моя жена и никуда не денется, а женщину нужно постоянно завоевывать, постоянно доказывать и ЖЕНЕ ТОЖЕ, что ты ее любишь!

Что же остается в итоге?
А в итоге: тебе подсунули сексапильную секретаршу и вернули в компанию твою бывшую любовницу! Что может подумать по этому поводу Катя? А ничего хорошего она подумать не может! И виноват в этом только ты сам. Ты поддался на чьи-то интриги и попал в умело расставленные ловушки!

Но ведь я не могу без Кати! Только рядом с ней я чувствую себя сильным и способным сделать возможное и невозможное: для нее, ради нее, чтобы услышать ее одобрение, чтобы увидеть радость в ее глазах!
А дети? Без них я тоже не могу! Пусть шумят, пусть не дают полежать на диване и требуют сказку и молочка, пусть! Лишь бы были со мной.
Сесть на диван, откинуть голову на спинку, раскинуть руки в стороны, а они забираются на колени, на плечи, крохотные ладошки теребят волосы, скользят по лицу…И чтобы рядом была она, Катенька…А потом сгрести их всех в охапку, обнять, чувствовать запах детской кожи и ее духов…Господи, разве что-то может сравниться с этим наслаждением! Катя и дети – вот моя жизнь!
Нужно немедленно действовать! Главное – вернуть Катю. Не просто вернуть ее домой, а вернуть ее доверие и любовь!
А потом я выясню, кто мутит воду в офисе, и поувольняю всех к чертовой матери!

&

Неожиданный приезд дочери и внуков внес сумятицу в спокойный и отлаженный быт Пушкаревых: Дети затеяли беготню по комнатам( новая обстановка возбуждала их), в результате чего уже через несколько минут везде был беспорядок, отец не выпускал дочку из рук, все осматривал и ощупывал ее: не изменилась ли? А мать уже хлопотала на кухне с обедом и ужином!
- Катенька, как мы рады, что ты приехала и внучат привезла! Я им сейчас вкусненького приготовлю…
-А Андрей Павлович где? Почему не приехал?
- Пап, мам, вы не волнуйтесь…у нас все хорошо! Просто сантехник…придет завтра…надо дома быть…
- Так это завтра. А сегодня-то что не приехал?
- Ну…дела…у него…
- Катя, ты нас не обманываешь? У вас все хорошо? Что-то тревожно мне…и сон снился…
- Ой, ну что вы придумываете? Лучше бы покормили чем-нибудь вкусным! Дети вон уже уснули некормленые…
- Скажешь тоже: некормленые! Покормил я их, пока вы с матерью секретничали – и кашу съели, и сырники.
- Пап, как тебе это удалось? Кашу ели?
- У меня не забалуешь…Мать, давай и нас корми! Ужинать пора, а мы и не обедали…одни разговоры…
Вон и Колька идет, слышишь звонок? Чует еду на любом расстоянии…
- Я открою, пап, сиди…

Но это был вовсе не Зорькин. На пороге стоял Жданов.

- Кать, я за вами. Собирай детей, поедем домой. Кать…Я не могу без вас…
А краны я починил. Сам.

- Андрюш, неудобно сразу уезжать. Родители заподозрят неладное.
Раздевайся, проходи к столу. Поужинаем и поедем. А детей оставим погостить, тем более они уже спят.

- Ну, давай так и сделаем. Кать, нам обязательно нужно поговорить!
- Хорошо. Дома поговорим.



&

Вот мы и дома! О чем ты хотел поговорить?
- О нас с тобой…Что происходит? Между нами какая-то преграда появилась, непонимание, недомолвки…Давай все выясним...
- С чего начнем?
- С главного…Что для тебя главное…
- Для меня…Андрей! Ты меня еще любишь?
- Люблю, Кать! И тебя. И детей. Вы – моя жизнь! Без вас меня нет!
- А все остальное неважно…

Обнялись. Не нежно и не страстно, а судорожно, будто бросились друг к другу через пропасть, и обрадовались, что не разминулись, что вместе, совсем вместе!

- Катюш, что мы делаем? Мы же могли поссориться…А из-за чего?
- По-моему, кто-то очень этого хочет…
- Действительно, все эти звонки…секретарша…Ларина…Решили соблазнить меня….и чтобы ты ревновала…Узнаю, чьих рук дело, мало не покажется…
- Я уже узнала: это идея Воропаева…Решил нас разлучить и сесть в президентское кресло…
- Поговорю с ним завтра!
- А стоит ли, Андрюш? Ты что, боишься, что не устоишь перед Лариной или секретаршей?
- Кать, ты же знаешь: мне кроме тебя никто не нужен! Пока ты меня любишь, можешь не беспокоиться…
- Что значит «пока»? Я всегда буду тебя любить…Ты у меня единственный…, - и , отвечая на его немой вопрос, - а про Михаила я тебе сейчас все расскажу…
- Теперь не будешь ревновать? – спросила, закончив рассказ.
- Не уверен…Я тебя ко всем ревную: к Михаилу, к Зорькину, к Роману, к Краевичу…Я не могу видеть рядом с тобой других мужчин!
- Ты мне не веришь? Подозреваешь?
- И верю, и не подозреваю, и знаю, что любишь, а…не могу!

В спальне, уже лежа в постели, опять затеяли разговор, хотя все располагало к другому использованию этого места: детей нет, никто не заплачет в самый неподходящий момент, не позовет: «мама!» Но именно поэтому и не торопились: впереди целая ночь! Только их ночь! А поговорить, излить душу человеку близкому, который понимает тебя и принимает со всеми твоими слабостями и заморочками, и не осуждает за них – это порой нужнее объятий и поцелуев, тем более, если знаешь, что они(объятия и поцелуи) ждут тебя впереди.
- Катюш, давно хотел сказать тебе: ты не просто умная, ты мудрая женщина!
Другая бы в этой ситуации такую истерику закатила, а ты…Просчитался Сашка!
- Честно сказать, я тоже переживала, и ревновала, и боялась, что разлюбил ты меня, а я же без тебя…я тебя …так люблю…
- Кать…а помнишь те стихи…А потом ты меня целовала…как в стихах…
Я очень хочу…полюби меня так…еще…
И она любила…и целовала…и шептала: « твои уста…твои ресницы…безумная…люблю…»
- . Катя... Катенька,... Катюша...., что ты делаешь со мной!...Я же умру от счастья...Катенька....

&

Проснулись по привычке рано, но потом вспомнили, что детей дома нет, и остались в постели: в кои-то веки можно позволить себе понежиться!
Андрей откровенно любовался женой: утром она такая трогательная, беззащитная! Не строгая бизнес-леди, не президент, и даже не заботливая мама, а робкая, неуверенная в себе девочка без косметики и линз на глазах – такая, какой он увидел ее в их первую ночь.
- Кать, ты сейчас такая красивая! Как будто помолодела, и глаза у тебя такие…
- Какие?
- Даже не знаю,…но такие …
- Счастливые! Счастливые у меня глаза…
- Но почему сегодня…разве до этого ты не была счастлива со мной?
- Была. Но вчера…это было испытание…испытание наших чувств.…И мы его выдержали!
- Когда мы вместе, нам никакие Воропаевы не страшны…. Господи, какие мы счастливые! Как нам хорошо вместе! Кать… мы ведь всегда будем вместе? Нас никто не разлучит, правда?
- Всегда, Андрюш.… А ты чего загрустил?
- Я по Катеньке и Павлушке уже соскучился…Хорошо, конечно, когда дети ночью не плачут…Но…сейчас бы они уже прибежали, забрались к нам в постель и прыгали бы, и скакали, и "на слоне" катались!
- Ну, потерпи до вечера.
- Потерплю, если ты мне поможешь…Ладно, Катюш, ты еще поваляйся, а я завтрак приготовлю.
- Андрюш… Поцелуй меня вместо завтрака…
- Кать…ты …не хочешь…ты…хочешь…
- Да…
- Катенька…родная моя…конечно… милая…и до завтрака… и после завтрака...Катя…

А потом был понедельник. Обычное начало недели. Обыкновенной весной. В среднестатистической семье.
Катюшку отвели в детский сад. Павлик ел кашу под уговоры бабушки. Катя и Андрей спешили на работу.
И все было совсем не так: Наступил понедельник! Начало новой недели! Незабываемой весной! В необыкновенной, исключительной, единственной в своем роде, семье!
Самую лучшую девочку, в самом красивом платьице, самый заботливый папа привез в детский сад! Самая добрая бабушка кормила самого любимого внука самой вкусной кашкой! Самая счастливая женщина с самым любящим мужем спешила на работу!

Природа оживала, согретая лучами вечного солнца, распускались почки, пробивались к свету и теплу травинки - начинался новый цикл жизни, который пройдет через жаркое лето и ясную осень…и только потом будет зима.
В их жизни тоже была весна: создание семьи, рождение детей, познание самих себя, своих чувств. А впереди еще долгое лето и спокойная осень, а зима …она еще не скоро, тем более, если светит и согревает любовь…

Конец

ludakantl, спасибо огромное за такой замечательный рассказ!
Как-то руки не дошли прочитать его на НРК-мании, но зато здесь я нашла и в суперкороткие сроки прочитала все целиком - очень понравилось!!!! Здорово, нежно, мило, как-то все так тепло и по-домашнему уютно. А последняя глава ...короче, спасибо еще раз!

И Вам спасибо! За то что читали, и оценили, и отзыв написали. не поленились. Я сама читаю много, а пишу отзывы редко(каюсь). Автору всегда интересны отзывы читателей. даже и с критикой. Спасибо Вам!

_________________
Архив


Сведения о моих книгах: topic1796.html?&p=1287322#
Архив