НРКмания

Всем доброго времени суток! Попробую и я подружиться с системой форума:)

Название: Лимит исчерпан

Автор: Marie_m (marie.m.f)

Размер: драббл
Рейтинг: PG-13

Описание: Когда день не задался.

Среда, пятнадцатое.

Всё началось с будильника, который начал трезвонить раньше положенного и продолжал трудиться несмотря на то, что настойчивые пальцы вжимали кнопку отключения до упора. По всей видимости, в механизме произошёл какой-то сбой, заклинило батарейку, ненавистный звон с каждой секундой становился всё громче, а Катя не выспалась, она чувствовала себя уставшей, ей хотелось покоя! Поэтому, не придумав ничего умнее, девушка схватила со стола старенькие часы, швырнула их в стену напротив и расслабленно откинулась на подушки, заполучив желанную тишину.

К сожалению, счастье длилось недолго. Не прошло и минуты, как на пороге появилась улыбчивая мама с намерением пожелать своей девочке доброго утра. Взгляд женщины мгновенно метнулся к раскуроченному часовому механизму, в глазах мелькнуло недоумение вперемешку с беспокойством за собственное чадо.

 — Я сейчас всё уберу! — раздражённо ответила на этот взгляд Катя и отвернулась к стене, плотнее укутываясь в одеяло.

 — Катюша…

 — У меня ещё есть целых двадцать минут!

 — А вдруг опять уснёшь? На работу опоздаешь, Андрей Павлович будет недоволен.

 — Переживёт, — пробормотала девушка в подушку, но слова об Андрее всё же задели тонкие струны души.

Стоило Елене Александровне покинуть её спальню, как Катя откинула одеяло в сторону и перевернулась на спину. Смысла лежать больше не было. Сон она забыла, голова начала работать в привычном режиме, тело, правда, ещё не совсем проснулось, но эту проблему должен решить душ.

Почему-то именно сегодня не радовала погода за окном, раздражал запах собственного шампуня, даже традиционное папино приветствие вызывало бурю негодования в девичьей душе. Зачем так громко? Почему так близко? Ещё и на вопросы отвечать? Катя с трудом выдавила из себя подобие улыбки, увернулась от объятий и, бормоча себе под нос какие-то жалкие оправдания, скрылась в своей комнате. Необходимо что-то сделать с волосами, высушить их хотя бы, затем подобрать наряд и попытаться избежать полезного завтрака. Кусок в горло не лезет.

 — Катенька, там в шкафу я тебе приготовила платьице на сегодня, — ворвалась Елена Александровна в «детскую». — Утюжком уже прошлась, оно готово. Я думаю, в такой день следует быть наряднее, чем обычно.

 — Спасибо, мама! — холодно отозвалась Катерина, даже не посмотрев в сторону обеспокоенной матери.

 — Тебе что-то нехорошее приснилось, да? А я вот тоже сегодня проснулась с каким-то нехорошим предчувствием. Снились мне два кота…

 — Мам…

 — Один рыжий такой, похож на Борьку. Помнишь у тёти Люды жил? Со стола всё таскал и лапой вазоны с подоконников смахивал.

 — Мне это не интересно!

Идиотский какой-то день. Обида в глазах матери совершенно не задела Катерину. Она не почувствовала привычный укол совести, даже не устыдилась собственной жестокости, когда дорогой человек тихо закрыл за собой дверь. Девушка продолжила молча разглядывать в зеркале своё отражение, которое сегодня особенно раздражало своим дурным видом. Под уставшими глазами, сверкающими негодованием и злостью, виднелись синяки от недосыпа, между бровей залегла напряжённая складка задумчивости, ещё и уголки губ опущены так низко, что создавалось впечатление, будто ещё мгновение и хлынут слёзы. «ХорошА!», — вздохнула Катя, подперев голову рукой. На часах не было ещё и восьми, а день уже казался прожитым впустую.

Нарядное платьице, заботливо подготовленное мамой, девушка, естественно, забраковала. Из спальни вылетела в привычном костюме с наглухо застёгнутыми пуговицами по шею, в плотной юбке по щиколотки и со строгим пучком на голове. Елена Александровна на шум из прихожей не вышла — обиделась. А вот Валерий Сергеевич решил остановить дочурку от побега и шутливым тоном пытался увлечь любимое чадо на завтрак. Катя стойко терпела весёлый голос и подколы отца. Тяжело сопела и поспешно наматывала шарф, глядя исключительно себе под ноги. Такое демонстративное пренебрежение отцовским словам изумило Валерия Сергеевича, мужчина тоже начал закипать. Если бы не появление Зорькина на пороге их квартиры, столкновения избежать бы не удалось.

Коля тоже начал шутить. Шутил жестоко, не принимая во внимание присутствие Пушкарёва. Весело ему было смеяться над видом подруги. Парень снимал с себя верхнюю одежду, принюхивался к запахам из кухни и с задорной улыбкой на губах подмечал каждый недостаток во внешности девушки. Сам же хохотал и искал в глазах Катерины понимание. Она же своя! Это их привычное общение, ничего такого хамского он не сказал, просто настроение хотел поднять, уж слишком Пушкарёва хмурая сегодня. Но Катя по-прежнему молчала. Ей оставалось поправить шапку и проверить сумку на наличие необходимых документов.

Она бы многое сказала дорогому другу, но за него взялся её отец, обрушил на Николая весь гнев, накопившийся за утро, напрочь позабыв о дочери, чем и воспользовалась Катерина. Не сказав никому ни слова, тихо закрыла за собой дверь и выдохнула напряжение. Попадётся же кому-то сегодня! Это хорошо, что она смогла сдержаться дома. Родителей Катенька любила, обижать вовсе не хотела, была благодарна за заботу и поддержку, но всему же есть предел! День сегодня не самый лучший, могли бы понять…

По пути на работу возникло ещё несколько проблем. Сперва какой-то мужчина оттеснил её от двери маршрутки, сам забрался внутрь, а ей места в салоне не хватило. Затем обнаружилось, что кошелёк она оставила дома, но возвращаться времени уже не было. В боковом кармане сумки девушка отыскала завалявшуюся мелочь, которую через мгновение из-за спешащего идиота пришлось искать в снегу. Свалившиеся в сугроб очки стали едва не последней каплей перед истерикой. Катя стиснула зубы, сжала руки в кулаки и тяжело задышала, пытаясь погасить внутренний взрыв.

Кое-как справившись с поставленной задачей, девушка поспешила собрать монеты, подхватила мокрые очки и забралась в подъехавшую маршрутку. На этот раз сама оттеснила какую-то девицу и даже не стала извиняться в привычной для себя манере. И только стоя в переполненном салоне, нацепив на нос очки, Катя разглядела возмущение на лице той девушки. Она осталась на остановке, злобно смотрела в окно отъезжающей маршрутки прямо на Катерину. Почему-то именно этот момент не самого красивого поступка немного поднял ей настроение и на работу Екатерина Валерьевна явилась вовремя.

Почти вовремя. Несколько минут в переполненном лифте сыграли злую шутку. С трудом пробравшись к выходу на нужном этаже, Катя выскочила из кабины и тут же угодила в эпицентр криков Киры Юрьевны, отчитывающей секретарей за опоздания. Дело касалось Тропинкиной, но стоило Воропаевой заприметить ненавистные окуляры, как тема воспитательной беседы перескочила на злоупотребление должностными полномочиями. Кира не скупилась на хамские высказывания, Катя вновь закипала и чудом смогла остановить себя от таких же ярких эпитетов в сторону вышестоящего руководства. «Я опоздала единственный раз за всё время своей работы в этой компании. Думаю, мне простительно!», — снисходительно улыбнулась девушка и поспешила сбежать в каморку, подальше от людей и шумихи вокруг. Очень хотелось верить, что Воропаева не станет унижаться ловлей «какой-то секретарши» и не заявится к ней за продолжением этой беспричинной войны.

Ожидания оправдались. Её оставили в покое. Катя начала работать в привычном режиме и довольно долго просидела в своей каморке в долгожданной тишине. Ей даже начало казаться, что всё постепенно налаживается. День, скорее всего, будет не таким уж и плохим, только бы никто…

 — А я знала, что обязательно застану Вас здесь, — у распахнутых дверей стояла улыбчивая Юлиана, покручивая в руке неизменный аксессуар. — Добрый день, Катенька!

 — Здравствуйте, Юлиана. А Андрей Павлович сегодня…

 — Да, я знаю, он уже в гостинице, проверяет готовность. Я к Вам с его просьбой, ну и заодно со своими личными интересами.

 — Я Вас слушаю.

С Виноградовой было легко. И общение не тяготило, и рабочие вопросы оказались интересными. Катя спокойно беседовала с Юлианой, делая заметки в своём блокноте. Не нравились только дружелюбные прикосновения женской руки к плечу и необходимость отвечать натянутой улыбкой на шутки и хвалебные речи. Хорошо, что Юлиана быстро сообразила, что именно вынуждает девушку дёргаться, и прекратила мучить Катю своим чрезмерным вниманием. Завалила её работой и уже намеревалась покинуть кабинет, как дверь широко распахнулась и на пороге появился Малиновский, требующий немедленно предоставить ему какие-то списки и номера телефонов. Одарил Юлиану яркой улыбкой и комплиментами, а вот с Катей заговорил на повышенных тонах и смотрел с пренебрежением, что не осталось незамеченным внимательной Виноградовой.

 — Ромочка, а Катя занята, — улыбнулась женщина, оттесняя его от каморки. — Ей некогда.

 — Это минутное дело. Катя, будьте добры, быстрее!

 — А что же твоя Шурочка? Не справляется?

 — Справляется. Ещё как. Просто…

 — Вот и славно. Беги к Шурочке, она справится!

 — Юлиана, ты не понимаешь!

 — Нет, это ты не понимаешь, — возмутилась Виноградова, сбросив маску дружелюбия. — Повторяю для особо одарённых: Екатерина Валерьевна занята, ей сейчас не до твоих прихотей. В этой компании полно бездельников, напрягай своими нелепыми просьбами их, пусть отрабатывают свою зарплату, а Катю трогать не смей! Вы и так свалили на неё груз обязанностей, а где благодарность? Где доброе слово? Зарплата у неё какая?

 — Это к Андрею! — отступал Роман к двери.

 — Не волнуйся, твоему дружку тоже прилетит. Уйди прочь, Ромочка, — вновь улыбнулась Виноградова. — Зонтики — это ведь не только красивое дополнение к моему образу…

После стремительного побега Малиновского из президентского кабинета, Юлиана вернулась к Кате, выслушала благодарности и заставила девушку отвлечься от работы. Увлекла её за собой в дамскую комнату, намереваясь спасти юную барышню от чрезмерной усталости. Подвела Катерину к умывальнику, пустила воду и подставила её ладошки под холодную струю, приговаривая слова из практики, которая не раз спасала её саму в подобных ситуациях. Катя сперва поддалась этим манипуляциям. Делала всё отрешённо, не вслушивалась в слова Виноградовой, но чем больше говорила Юлиана, тем сердитее становилась девушка. В какой-то момент выдернула руки из-под воды, стряхнула излишки прямо на кафель и ринулась к выходу, бросив на ходу извинения и просьбу оставить её в покое.

На пути встречались очередные преграды. Клочкова с криками о том, что она шляется непонятно где, а на проводе важные люди. Катя кивнула. Света с жалобами на Бурёнку — сочувственно вздохнула. На Малиновского, набирающего в лёгкие побольше воздуха, чтобы произнести нечто важное, девушка среагировала криком: «К Шурочке!». Пончева со сплетнями, Амура с предложением погадать, Тропинкина с возмущениями по поводу утра, Уютова про обед, Милко с брезгливостью на лице, вновь Кира Юрьевна, указывающая на неё пальцем…

Катя целенаправленно двигалась к своему спасительному тёмному кабинету. Несла в себе непомерную ношу злобы, криков и громких слёз, но сдерживала всё внутри своей души, чтобы никого не обидеть, никому не причинить боли, чтобы не потерять работу и суметь сохранить своё лицо. В какой-то момент вовсе сорвалась на бег. Понимала, что внимание приковано к ней и она выглядит странно, но иначе не могла. Ещё мгновение и рванёт! Да и вообще, какой смысл переживать о том, что думают все эти люди? Они всегда воспринимали её именно такой — странной девушкой из кладовки, которую можно использовать в своих интересах. И сейчас ничего необычного не происходит, просто серая мышь демонстрирует новые грани своего безумия — наслаждайтесь шоу, а после не забудьте обсудить и посмеяться от души!

Слёзы хлынули из глаз стремительным потоком, как только Катя забежала в каморку и забилась в самый тёмный угол. Этого стоило ожидать с той самой минуты, как ненавистные часы заставили её покинуть прекрасный сон, где был он и говорил ей такие красивые слова, обещая быть рядом, что бы не произошло. Но это был всего лишь сон. Реальность иная.

Вот она сидит одна, никому не нужная, брошенная любимым человеком, потому что компания у него всегда на первом месте. Ему нет никакого дела до того, что она соскучилась, что ей прямо сейчас не хватает его рядом. А ещё он скоро женится, она вынуждена будет уйти, чтобы не мешать его счастью. Разлука неминуема, с этим нужно как-то смириться и начать жить без него. А разве это возможно? Не видеть, не слышать, не знать? Она же сойдёт с ума от неизвестности! И будет вечно одна, потому что рядом никого больше не видит. Любить кого-то другого? Отдавать всю себя маленькому человечку, зовущего папой не Андрея? Ей не под силу такое испытание длиною в жизнь!

Упиваясь тошнотворной жалостью к себе, Катя старалась не издавать ни звука, прекрасно зная способности женсовета услышать малейшее дуновение ветра и разнести по компании новость, будто назревает ураган. Закрыв глаза, прижимала ладонь к губам, глушила всхлипы и где-то глубоко в душе радовалась, что Андрей сегодня не появится на работе, не увидит её в таком состоянии. Одно лишь сердце металось и требовало его присутствия, хотя бы тихого за дверью с привычными возмущёнными вздохами, чтобы тишина не казалась такой гнетущей…

«Кать, — позвал бы он её, чтобы поделиться какими-то мыслями. — Катерин, — внезапно раздался родной голос совсем близко. — Катерина Валерьевна, мне здесь жалоба поступила», — дверь каморки распахнулась, девушка увидела на полу отброшенную солнцем тень и замерла, страшась выдать своё присутствие. Андрей тоже не спешил входить внутрь, удивлённо рассматривал пустой стол и разбросанные по полу папки. Это она не сдержалась, разметала по кабинету какие-то документы. Важные, скорее всего, но в тот момент всё казалось таким бессмысленным и пустым, что нервы не выдержали и потребовали выхода излишней эмоциональности.

Тяжело вздохнув, Жданов всё же решился войти. Закрыл за собой дверь, сделал два шага к столу и уже намеревался опуститься, чтобы собрать раскиданные папки, как его внимание привлекло какое-то слабое шевеление за стеллажами. Бросив быстрый взгляд в ту сторону, мужчина встретил огромные карие глаза, смотрящие на него с неверием и такой болью, что даже ему стало не по себе. Андрею потребовалось немного времени, чтобы прийти в себя и понять, как действовать дальше.

 — Иди ко мне, — позвал он её и судорожно вздохнул, как только ледяная ладошка оказалась в жарком плену его руки, а сама Катя доверчиво потянулась к нему всем телом, желая оказаться в тёплых объятиях. — Что такое? По какому поводу слёзы льём? Кто-то обидел?

 — Нет, — выдохнула она и громко всхлипнула, уткнулась носом в его шею и вновь беззвучно заплакала, цепляясь пальчиками за лацканы пиджака.

 — Просто захотелось поплакать? — тихо задал вопрос, всё крепче сжимая её в своих руках. — Ну и правильно! Иногда можно и даже нужно отпускать всё плохое со слезами. Согласна? Ты поплачь, девочка моя, поплачь. А я вот так обниму тебя, ты будешь знать, что я готов выслушать всё, что наболело. Договорились? Расскажешь мне всё-всё-всё, и мы вместе со всем справимся. Обещаю! — прошептал ей на ушко и прижался губами к виску. — Вместе у нас всё получится! Веришь?

 — Вместе? Правда? — срывающимся голосом переспросила Катя, подняв на него глаза, полные слёз и…надежды.

Андрей как-то сам мигом понял причину этой истерики. Устала его Катерина. От вынужденной лжи, необходимости скрываться, таить чувства, существовать в ожидании перемен и надеяться, что любимый человек сдержит своё слово, не предаст и решится взять на себя ответственность за их счастье. Это именно он, Андрей, причина её слёз и страха. «Любуйся! — мысленно твердил он себе, глядя в широко распахнутые глаза. — Как отчаянно тебя любят и боготворят, поступаются своими принципами и принимают твои слабости. Не упрекают — восхищаются и поддерживают. А что ты сделал ради этого наивного человечка? Позволил себя любить? Трус!».

 — Правда, Катенька! Самая настоящая правда, девочка моя, — грустно улыбнулся мужчина, нежно убирая слёзы с алых щёк. — Я тебя люблю! И обещаю, слышишь? Даю тебе слово, что всегда буду рядом! Верь мне!

 — Верю и люблю! Очень-очень! — тихо прошептала Катя в ответ, приближаясь к его губам. — Ой…

 — Что такое?

 — Я же такая заплаканная! — завозилась в его объятиях, пытаясь спрятать лицо. — Некрасивая, а теперь ещё и красная вся. Отпусти, Андрюш, я пойду приведу себя в порядок.

 — Кать, прекрати, — очертив пальцами контур скулы, заставил посмотреть на себя и коснулся припухших губ нежным поцелуем. — Почему мне не позвонила?

 — Не хотела отвлекать. У тебя и без меня забот хватает.

 — Глупо. Я бы сразу приехал и не пришлось бы такую сырость разводить, — улыбнулся Жданов и принялся сушить мокрые щёки короткими поцелуями. — Я бы забрал тебя с собой, увёз бы далеко, чтобы ты забыла обо всём, что тебя так тревожит.

 — Просто день сегодня такой, нервный немного, — отозвалась Катя и издала совсем слабый стон, ощутив его губы на шее. — С утра всё валится из рук. Так бывает. Я поплакала, ты приехал, мне стало намного легче.

 — Отлично, — прохрипел мужчина и расстегнул ещё несколько ненавистных пуговиц на её блузке, но целовать открывшиеся участки манящей кожи не решился, резко отпрянул от расслабленной Катерины и крепко закрыл глаза, чтобы не видеть её такой. — Нет, так не могу! Всё, хватит!

 — Ты о чём? — с ужасом в глазах переспросила она, не переставая сжимать в руке лацкан его пиджака. — Ах да, я всё понимаю, — грустно улыбнулась Катя и разжала пальцы, принимая неизбежное.

 — Это сильнее меня. Мне лучше остановиться. Иначе…там показ и люди ждут. Мне необходимо поговорить, а уж потом…так не делается, но ты должна понять…

 — Я понимаю, — кивает Катя, до боли стискивая руки в кулаки.

 — С полуслова, да, я знаю, как всегда. Это важно! — задумчиво улыбается Андрей, разыскивая что-то по карманам, всё ещё не поднимая взгляд к её лицу. — Чёрт, где же я оставил? Болван, вот же они! — срывается смешок, в руке появляется связка ключей, мужчина с силой раскрывает дрожащую девичью ладонь и опускает холодный метал прямо в середину, затем старательно стискивает её кулачок до белых следов на коже и вновь приближается к растерянной Катерине. — Я прошу тебя, дождись меня сегодня. Я приеду домой, мы всё обсудим. С твоими родителями я поговорю, всё объясню. Ты только дождись! Дождёшься? — смотрит с мольбой, ждёт ответа.

 — Да, — шепчет Катя и поддаётся навстречу его губам. — Дождусь, обещаю!

 — Люблю тебя! Слышишь? Помни об этом и ничего не бойся!

«Люблю тебя!», — крутилось в голове признание Андрея, когда она со всей нерастраченной нежностью отвечала на его жадный поцелуй. «Ничего не бойся!», — мысленно проговаривала Катя, когда мужчина нехотя удалялся из её каморки, до самой последней секунды не отпуская её взгляда. Девушка не осознавала смысл сказанных фраз, с глупой улыбкой на губах рассматривала связку ключей, нагретую их руками, шептала ему вслед обещания дождаться, и только после того, как Андрей, покидая свой кабинет, ответил на телефонный звонок, Катя увидела чёткую картинку предстоящего вечера и ужаснулась тому, что наделала…

«Кира, здравствуй! Хорошо, что позвонила. Ты сейчас где? Нужно поговорить. Нет, это срочно! Я должен сказать всё сейчас…!».

_________________

Маша, добро пожаловать! Чудесный драбблик.

_________________
Не обижайте тех, кто вас любит, ведь они беззащитны из-за любви к вам

Спасибо большое))
Приятно♥

_________________

Marie_m, поздравляю с начинанием!
спасибо, что поделились


это вот - гипотетически? или всё-таки нет?

_________________

Tout est pour le mieux dans le meilleur des mondes possibles. (с) Voltaire.
Всё к лучшему в этом лучшем из миров. (с) Вольтер.

мой блог на форуме: мои фики, любимые фики, о сочинительстве и просто поболтать

Вам спасибо за интерес!


Гипотетически)) Просто тягостные мысли о возможном будущем на фоне не самого лучшего дня)

_________________

Вторник, девятнадцатое.

Терпение лопнуло в шесть утра. Минута в минуту со звонком милейшего друга. Малиновский, видите ли, решил заранее отпроситься с работы в связи с тем, что ночка была весьма плодотворной, доброму молодцу понадобится время для восстановления сил. С трудом сдержав поток нелицеприятных слов в адрес дорогого человека, Андрей дал добро на выходной среди недели с условием, что этот день Роман Дмитриевич отработает в ближайшую субботу.

Получив согласие, сказанное с показной неохотой, мужчина отключил мобильный и постарался вернуться в прекрасный сон, где его ждала…но, как назло, буквально через минуту раздался неприятный писк заведённого будильника. Пришло время вернуться на работу. Так даже лучше! Он погрузится в насущные проблемы, встречи и договора, займётся изучением документов, завалит себя производственными вопросами, просидит до поздней ночи за планированием новых концепций, а там и новый день не за горами. То, что ему нужно! Если бы…

Если бы судьба была благосклонна к Андрею Жданову и позволила ему воплотить всё задуманное в жизнь. Увы, ранний звонок Ромки положил начало не самому лёгкому дню, а события последующих нескольких часов только убедили Андрея в том, что неработающую кофемашину нужно было воспринять за знак судьбы и остаться страдать дома, а не пугать окружающих своей угрюмой миной и терпеть новые испытания, посланные ему судьбой непонятно за какие деяния.

Отсутствие горячей воды, несколько порезов бритвой и сломанная кофемашина казались обыкновенной рутиной. Подумаешь, задумался и несколько раз полоснул по щеке новым станком, или забыл при переезде в новый дом о любимой турке. Кровь уже остановлена, кофе можно выпить и на работе, но вот мизерное количество бензина в баке машины и спущенное колесо выступили в роли спускового механизма для процесса закипания Андрея Жданова. Давненько такого не было. Вспомнить бы, как следует поступить в столь экстремальной ситуации, чтобы дров не наломать. В голове мелькнула идея и он попытался изменить ход этого дня одним звонком, но: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Оставалось принять неизбежное и надеяться на лучшее.

На работу Андрей приехал с опозданием. Сперва таксист долго плутал по незнакомой местности, с трудом отыскал нужный дом, затем гаишники решили, что водители именно этой машины имеет проблемы с документами. Ну, а на десерт остались пустой кошелёк, обнаруженный Ждановым только на подъезде к компании, отсутствие кредиток и полностью разряженный телефон. Потапкин, конечно, оплатил поездку любимого шефа, но этот момент стал очередной капелькой в чашу терпения.

Ещё немного и хлынет излишек. Андрей это чувствовал и старательно сдерживал, только вот в лифте осознал, что нужные документы остались дома, а на рабочем компьютере отсутствуют данные для обсуждения предстоящей сделки. Отправить Фёдора? Не успеет, осталось полчаса на подготовку. Отменить встречу? Неприлично. Постараться вспомнить содержимое папки? Нереально. В таком состоянии он способен только забиться в самый тёмный угол и временно прекратить всякое общение с внешним миром, чтобы никому ничего не сделать, никого не обидеть и вообще стать невидимкой, потому что…

— Андрей Павлович, доброе утро, а Вам тут звонили, — выкрикнула новенькая с ресепшна, удерживая сразу оба телефона возле ушей.

— Как хорошо, что ты уже здесь, — воскликнул мимо проходящий Милко. — Что там с тканями? Я не могу творить без материала!

— Андрей, нам бы уточнить расходы, — надвигался на него финансист.

— Жданов, зайди потом ко мне! — довольно резко обратилась к нему Кира.

— Андрей Павлович… Андрей… Жданов…обсудить…решить…нужна подпись…на производстве…на складах…немедленно…срочно…важно…

Гул голосов, беспрерывные звонки, рукопожатия, пытливые взгляды и масса бумаг, мелькающих перед глазами, приводили в бешенство. Андрей растерянно оглядывался по сторонам, бормотал под нос обещания разобраться, помочь, уладить, подписать и обсудить, а сам отступал к своему кабинету, беспомощно глядя на кипу документов, образовавшуюся в его руках благодаря трудолюбивым сотрудникам. С самого утра президент нарасхват, а у него голова пуста, перед глазами рябь от мельтешения людей, душу окутывает паника, а в мыслях одно желание — сию минуту оказаться в тишине. Не выдержал, сорвался с места и поспешил к себе, оставив позади всех удивлённых и требующих. Ему сейчас не до работы, привести бы в порядок свои мысли.

Первым делом, ворвавшись в кабинет, Андрей бросился к кувшину с водой и залпом осушил целых два стакана, будто этой ночью не бессонницей страдал, а заливался виски. Прохладная жидкость немного отрезвила, мужчина водрузил стопку бумаг на стол и отошёл к окну, чтобы успокоить бешено бьющееся сердце привычным панорамным видом любимого города. В чём причина этого состояния? Всё же было прекрасно, он уже смирился…

— Андрей Павлович, Вы меня простите, но мне очень нужна Ваша подпись. Можно? — прозвучал позади извиняющийся голос Тропинкиной. — И здесь ещё почта.

— Да, отлично, — кивнул мужчина, продолжая рассматривать улицы, заполненные автомобилями и деловыми людьми. — Маша, скажи, а Катя тебе не звонила? Или кому-нибудь из женсовета?

— Да нет, — задумчиво произнесла Мария, перебирая в руках несколько листов. — Как уехала, так больше и не созванивались.

— Если позвонит…

— Обязательно дам Вам знать. Поняла. Будет сделано!

— Спасибо, — натужно улыбнулся Андрей и подошёл к столу, чтобы поставить подпись, но сперва задел ногой стул, приложился коленом об угол, едва не взвыв от боли, опрокинул стаканчик с канцелярскими принадлежностями и с трудом удержал на лету падающий монитор. — Чёрт! Так, всё, спокойно! — гневно пробубнил мужчина, установил экран на стол и притянул к себе нужные бумаги.

— Не пишут? — сочувственно задала вопрос Тропинкина, глядя на безуспешные попытки шефа расписать пятую шариковую ручку. — Эта точно должна! — протянула ему шестую и испуганно дёрнулась, когда Жданов швырнул в угол кабинета целую горсть разнообразных карандашей и ручек, а сам схватил со стола чёрный маркер и размашисто завершил начатое, испоганив отпечатком чернил один из договоров.

— Свободны! Ко мне никого больше не пускать. Я для всех занят, улетел, уехал, растворился в пространстве, прекратил существование. Все встречи отложите до завтра, а лучше до понедельника.

— Но Павлов уже звонил…

— Перезвоните, отмените, — рыкнул Андрей и схватился за мячик. — Маша, ну кому я объясняю?!

Да, срывается сделка. Плевать! Он сможет заключить новую, куда лучше и интереснее, чем эта. Зачем спешить? Он же пропустит всю важную информацию мимо ушей, подпишет не глядя то, что ему подложат, а после будут проблемы. Это неминуемо в такой-то день! Лучше повременить с глобальными решениями, выпить ещё стакан воды, постараться не угробить никакую технику, просто затаиться за работой над планированием и пережить эти сутки без происшествий. Главное, чтобы никто не посмел нарушить его иллюзорный покой, а с тягостными мыслями и тяжестью на душе он как-то справится. Вспомнит былое.

Например, возьмёт и в очередной раз попробует позвонить Катерине с рабочего. Вне зоны доступа? Не беда! Несколько глубоких вдохов-выдохов, отчаянное швыряние мячика в стену, и он вновь показательно сдержан. Можно немного увлечь себя цифрами и графиками, бережно обращаясь с мышкой и клавиатурой, но не допускать мысли о том, где и с кем сейчас его Катя. «Коэффициенты, проценты, ставки, — сосредоточенно шептал Андрей, глядя в монитор. — Она в порядке, а ты просто дурак!», — критиковал себя мужчина, закрывал непонятный текстовой файл и неосознанно цеплялся за размышления о том, как было хорошо, когда в той маленькой каморке обитала маленькая девочка в круглых очках и помогала ему преодолеть такие трудные времена просто своим присутствием, лишь изредка даря ему свой тёплый взгляд и робкие прикосновения…

— Андрей, я же просила зайти, — со стороны конференц-зала прозвучал грозный голос, предрекающий ему очередную промывку мозгов. — Быть может, хватит играть комедию? Ты сорвал сделку. Это неприемлемо! Возьми себя в руки.

— Ты по делу? Или решила вспомнить былое? Честно говоря, не располагаю ни желанием, ни силами для выяснения отношений.

— Которых нет, — подметила Кира, приближаясь к креслу для посетителей.

— И быть не может. Кир, давай все вопросы оставим на завтра? Прошу тебя. Не могу…

— А когда ты вообще мог? Тебе же плевать на всё. На мои просьбы, работу, родителей. Ты вообще в курсе, что Марго намерена прилететь завтра утром? Мы звонили тебе на мобильный, домашний…

— Зачем?

— Но ты не подходишь к телефонам, — пропустила мимо ушей его слова, твёрдо убеждённая в том, что имеет право высказывать свои претензии. — Опаздываешь на работу, отказываешься заключать сделки, а по компании ходишь с таким видом, будто тебя принуждают быть президентом. Уже наигрался в большого человека? Так мы это мигом можем исправить. Я давно говорю, пора собрать совет…

— Кира, покинь мой кабинет, — тихо отозвался Андрей на её пламенную речь, рассматривая свой же кулак, красноречиво говорящий об истинном состоянии нервной системы.

— Нет, погоди, я ещё не всё сказала. Ты вот сегодня Павлову отказал, а ведь мы с Малиновским потратили не одну неделю на его согласие. Ты отдаёшь себе отчёт в том, что этот идиотский поступок может повлечь за собой катастрофу? От этого человека зависит продвижение будущей коллекции, он решает все вопросы с прессой. Андрей, ты обязан немедленно связаться с ним, извиниться и сделать всё, чтобы Юрий согласился присутствовать на показе. Ты меня услышал? Немедленно реши этот вопрос! Я вижу, тебе плевать на компанию, ты весь в мечтах о своей «красавице», поэтому сейчас звучит не просьба, Жданов, а самый настоящий приказ. Исправь свою ошибку!

Андрей очень старался сдержать порыв. Он душил в себе крики и желание разгромить кабинет, только бы не показать свою слабость, только бы никому не навредить своим раздражением, только бы не переступить грань допустимого. Но услышанное попало в само сердце, мгновенно разрушило тщательно выстроенный барьер, оставалось только признать своё бессилие и поддаться лавине эмоций, чтобы этот безудержный поток не уничтожил его самого.

Уже плевать на присутствие людей за стеной, нет никакого дела до слёз Киры, к чёрту осознание, что это полнейший провал и позор на долгие дни президентства. Ему бы выпустить пар, обжигающий его изнутри, избавиться от чрезмерной ярости и дать себе минутную передышку. Пусть будут сплетни и звонки родителям. Пусть будет разбитый монитор и боль в запястье. Пусть все будут в курсе его душевных ран. Главное, сейчас Андрею Жданову становится легче, натянутые струны души постепенно расправляются. Его больше не потревожат незваные гости с просьбами и указаниями. Он наконец-то пребывает наедине со своими мыслями, ощущая полное опустошение.

Казалось, будто даже за окном стихли звуки. Будто вся Вселенная мгновенно умолкла, услышав его коронное рычание, до этого дня мирно спящее в нём долгие месяцы спокойной жизни. Он нуждался в этой тишине и мечтал о присутствии человека, который понял бы его без слов, прикоснулся бы мягкой ладошкой к его щеке и одним взглядом заверил, что это всё временно. «Завтра будет новый день. Всё будет по-другому!», — прошептала бы она ему на ухо и всё встало бы на свои места…

С трудом переставляя ноги, пошатываясь из стороны в сторону, Андрей неторопливо побрёл в сторону тёмной каморки. Он физически чувствовал необходимость скрыться от света, спрятать себя среди воспоминаний о прошлом и перестать сдерживать свои мечты. Быть может, именно эти тёплые выдумки скрасят злосчастный денёк и помогут потушить остаток эмоционального огня.

Он ничего здесь не менял. Даже картину оставил на том же месте, хоть и не нравилась она ему никогда, но подарок предназначался другому человечку, ценящему подобную красоту, а он не в силах избавиться даже от такой нелепой частички прошлого, где у них всё только начиналось. Андрей с мягкой улыбкой на губах обвёл тёплым взглядом небольшое пространство, затем присел за стол, сложил руки в замок и опустил вниз пылающее лицо. Надрывно вздохнул, прикрыл глаза. Стало невыносимо стыдно за взрыв. Не только перед Кирой и сотрудниками. Они же не знали, что у него день не задался, неосознанно попались под руку.

Стыдно было даже перед собой после чёткого осознания того, что он, взрослый мужчина, не умеет справляться со своим гневом, позволяет чувствам брать верх, когда это недопустимо. То, что подобные срывы случаются крайне редко, вовсе не оправдывает его. Важно то, что это происходит и отравляет жизнь окружающим. Нет, есть, конечно, один нюанс, который имеет существенное влияние на подавление подобных вспышек гнева, но ведь нужно с этим что-то делать! Не обременять же дорогого человека своими проблемами всякий раз, когда день будет проходить не по намеченному сценарию? Это было бы слишком эгоистично с его стороны!

Андрей затаился в каморке, размышляя о том, как следует поступить в данной ситуации. Пытался понять, был ли это всего лишь сброс негатива, или же он имеет дело с настоящей проблемой и уже сейчас необходимо предпринимать радикальные меры? Всё сложно, ему одному не справиться, нужна помощь и поддержка, укатившая несколько дней назад в далёкий Забайкальский край…

Мужчина настолько погрузился в тяжкие думы о своём состоянии, что не услышал, как скрипнула дверь в собственном кабинете, не заметил мелькнувший проблеск света в тесной каморке, лишь ощутил чьё-то тихое присутствие и уже намеревался выставить наглеца, решившего испытать судьбу, за дверь, как лёгкий цветочный аромат окутал всё его существо. Внутренние звери разгневанного мужчины покорно улеглись и моментально подчинились чарующему голосу хозяйки.

— Скажи, а дома такой же кавардак? — она беззвучно подошла к столу, ласково прошлась пальчиками по его волосам, склонилась над ним и прижалась губами к горячему виску. — Андрюш?

— Я ужасный человек!

— Не преувеличивай, — мужчина почувствовал улыбку в её словах, смело поднял глаза к любимому лицу и качнул головой, не соглашаясь с её убеждениями.

— Я несдержанно кричал.

— Со всеми бывает, — обошла стол, встала совсем рядом.

— Разбил монитор.

— Давно говорю, пора новый купить, — прижала его голову к своей груди и уткнулась носом в чёрную макушку.

— Напугал людей.

— Я проходила мимо, все работают в привычной обстановке, — чуть слышно прошептала и глубоко вздохнула, ощутив крепкие ладони на талии.

— Я скучал по тебе. Не находил места. Ревновал. Очень много звонил. Ждал!

— И вот я здесь!

— Всё? Дожил? Галлюцинации? Кать, ты же в Чите на свадьбе.

— Сбежала, — задумчиво отозвалась девушка, пальчиком сооружая завитки в его волосах. — Ходила там в ужасном настроении, папа не выдержал, сам лично сопроводил на самолёт, чтобы людям праздник не портила.

— А я окончательно испоганил тебе настроение, да? — виновато отозвался мужчина.

— Глупый, — хмыкнула она и порывисто приникла к его губам жадным поцелуем. — Ты представить себе не можешь, как я по тебе соскучилась, — прошептала ему в губы, тяжело дыша. — А помнишь, как ты застал меня вот здесь в ужасном настроении? Помнишь: «Нужно отпускать всё плохое со слезами»?

— Рыдать я не намерен, — повеселел мужчина, забираясь пальцами под тонкую блузу.

— «А я вот так обниму тебя, ты будешь знать, что я готова выслушать всё, что наболело. Договорились? Расскажешь мне всё-всё-всё, и мы вместе со всем справимся. Обещаю!», — тихо шептала Катя, обнимая притихшего мужчину. — Андрюш, у всех случаются такие дни. Ты просто устал. Столько лет без отпуска…

— Даже медового месяца не было, — моментально отозвался Жданов.

— Вот! Нужно исправить, — со знанием дела подметила Катя и смело забралась к нему на колени. — На море хочу. С тобой! Чтобы никаких людей, работы и звонков. Только мы вдвоём!

— Когда? — хрипло отозвался Андрей, распаляясь от перспективы, рисуемой смелым воображением.

— Хоть завтра! На сегодня у меня грандиозные планы…

— Какие? — произнёс с придыханием, касаясь губами тонкой шеи.

— Наверстать три дня, прожитых вдали друг от друга. Это раз! Успокоить своего горячего мужчину — это два! И три…

— Остановимся на «раз»! — воскликнул Андрей, поспешно закрывая её губы долгим поцелуем. — Первого пункта хватит с головой и не на одну неделю. Катюша, — восторженно прошептал и просто крепко обнял любимую жену, — как хорошо, что ты вернулась! Не уезжай больше, ладно? Я такой дурак, когда тебя нет рядом…

_________________

Marie_m, очень!

_________________

Tout est pour le mieux dans le meilleur des mondes possibles. (с) Voltaire.
Всё к лучшему в этом лучшем из миров. (с) Вольтер.

мой блог на форуме: мои фики, любимые фики, о сочинительстве и просто поболтать

Благодарю! Приятно

_________________

БРАВО!!!

Автору

_________________
Уезжают таланты, творцы и умы,
едут люди отменно отборные.
И останутся там, как у всякой тюрьмы,
надзиратели и поднадзорные.

И. Губерман

Спасибо огромное!

_________________

Очень понравилось!
Спасибо

_________________

И Вам спасибо за интерес!

_________________

Какая замечательная штука/шутка! ))))

_________________
"Я... боюсь художников. Очень уж легко их брата обидеть, проще, чем коту на хвост наступить." (с) МФ.

Благодарю))

_________________

Спасибо)))

_________________

Суббота, девятое.

Дома девочку любят. Родители малышку жалеют. В их уютном гнёздышке крошку не будят по субботам в семь утра и не заставляют по команде явиться на кухню ради совместного завтрака. Мама с папой знают, что настроение Сонечки зависит от продолжительности сна и подъёма по личной инициативе. Она сама способна проснуться с улыбкой без вот этих всяких: «Зайчик, вставай! Солнышко уже светит в окошечко… Тебе зверята из леса гостинчик передали, только велели наградить нашу принцессу за хороший аппетит после завтрака… На раз-два открывай глазоньки, на три-четыре марш водичкой личико умывать…». Да сколько можно? Ей же не три года! Она уже школьница! Почему всё время приходится об этом напоминать?

— Ба, хватит! — отозвалась Софья Андреевна и плотнее укуталась в одеяло. — Я сплю!

— Сонь, пора вставать. Я там блинчики уже испекла, как ты любишь, чай твой заварила. Дедушка варенье достал. Специально для тебя в погреб спускался. Давай-давай, соня моя, вставай!

— Ба, ну перестань. Я устала! Я выспаться хочу!

— Так можно всю жизнь проспать.

— Так тому и быть, — пробормотала девочка в ответ и забралась с головой под подушку. — Повидала я уже многое, теперь можно и отдохнуть, — всё глуше и глуше звучал детский голосок.

— Соня! Но я же…там же блинчики… Валер! — растерянно воскликнула бабушка и ушла жаловаться деду.

«Начинается! — вздохнула Софья, выбралась из-под подушки, отбросила одеяло к стене и устремила карие глаза к потолку. — Три. Два. Один. Go!», — отсчитала малышка и даже не испугалась дедушку, внезапно появившегося на пороге маминой комнаты, нынче считающейся её гостевой. Сейчас начнутся нотации о том, как следует начинать день, как слушаться старшего по званию, как сытный завтрак влияет на организм молодого бойца, ну и так далее по списку. И ведь деда не остановить — не услышит.

Настроение постепенно скатывалось к нулю…

Нет, оно испортилось ещё вчера, когда Софья обнаружила, что забыла надеть подарок папы и оставила дома талисман мамы. Предчувствие подсказывало, что грядут ужасные последствия этой глупой забывчивости. Тут ещё дедушка не на шутку разошёлся со своими речами, всё прибаутками сыпет и ждёт ответной реакции. А что она может ему сказать, когда ком назревающих слёз встал поперёк горла и не позволяет даже оттолкнуть деда с его щекоткой? Слёзы уже собрались в уголках глаз, ещё немного и потекут по алым щёчкам. «А папка бы всё понял», — мелькнула в голове мысль, придавшая девочке сил для побега в ванную.

Софья очень старалась не заплакать. Умылась холодной водой, посмотрела на своё отражение и приказала себе успокоиться, прикусила нижнюю губку, чтобы та не тряслась, и схватилась за расчёску. Нужно просто привести себя в порядок и пережить этот день! Но стоило малышке снять резинку и начать расплетать косичку, как из души вырвался жалобный всхлип, а на пижаме расплылось мокрое пятнышко от первой слезы. Ей же мама эти косички вчера заплела! Расчёсывала ласково, чтобы не потянуть ни одну волосинку, бережно переплетала каждую прядь, специально подбирала резиночки, чтобы к наряду подошли, а после любовалась ею и обнимала так крепко, будто знала, что вечером придётся уезжать. «Дурацкая командировка!», — возмущённо прошептала девочка, сердито смахнула влажные дорожки со щёк и принялась за вторую косичку.

Ручки подрагивали, Софья слишком сильно дёрнула себя за волосы, лопнула вторая резинка, поломался зубчик расчёски, ещё и голова неудачно встретилась с умывальником, когда расстроенная малышка решила поднять ненужные детали и выбросить их в мусорку. Притопнув ножкой, девочка потёрла ладошкой ушибленное место, присела, прижавшись спиной к кафелю, и спрятала личико в руках, чтобы хоть немного заглушить возможные звуки лёгкой истерики. Плакать очень хотелось, но расстраивать родных Софьюшка не любила, да и объяснить причину слёз не могла. «Просто день такой», — сказала бы она родителям, они бы вопросов не задавали, а вот бабушка с дедом потребуют подробности. Сказать ей нечего, поэтому нужно успокоиться, позавтракать, чтобы не вызывать лишней тревоги, и позвонить маме, она точно сможет найти правильные слова и сделать этот день чуточку ярче.

На кухню Софья пришла уже спокойная. Только красный кончик носа и увлажнённые ресницы наводили на подозрения о слезах, но родные не заметили состояние ребёнка. Важнее было накормить деточку и отправить гулять, чтобы не осталось времени на посиделки в планшете. При всём желании сегодня любимая игрушка была недоступна — аппарат разрядился, а зарядку взять никто не додумался. Пришлось довольствоваться малым: слушать беседы старших и краем глаза следить за событиями по телевизору.

Софья сосредоточила внимание на любимом лакомстве, пропуская мимо ушей увещевания деда о полезной овсянке. Блинчики с вишнёвым вареньем поднимали настроение. До поры до времени. Пока взявшаяся невесть откуда косточка не испоганила этот приятный завтрак. Вскрикнув от боли, Соня выбежала из кухни в прихожую и несмело подошла к зеркалу. Хотелось надеяться, что это просто косточка лежит на языке, а зуб всё ещё на месте. Но, увы. Вскоре маленький клычок обосновался в серединке ладони. За стол малышка не вернулась. Сбежала в детскую, не объяснив причины, и сразу же бросилась к телефону, желая немедленно услышать голос мамочки.

— Конечно! — ответила Софья механическому голосу и нервно рассмеялась, отбросив мобильный в угол дивана. — Что я ещё сегодня могла услышать? Мам, ну почему так? — воскликнула девочка, обратившись к рамке с фотографией родного человека.

— Сонечка, ты чего сбежала? Негоже так…! — начала Елена Александровна, ворвавшись в комнату, но запнулась на полуслове, удивлённо глядя на внучку. — Это что такое? Золотко моё, ну-ка, покажись, — обхватив тёплыми ладонями её щёчки, Елена подняла личико малышки и присмотрелась к потёку в уголке губ. — Это кровь? Валера, неси аптечку! Софьюшка, как же так?

— Зуб поломала, — всхлипнула малышка, демонстрируя раскрытую ручку. — Он совсем чуть-чуть шатался, а там косточка…и я…он сам…ба, я так хочу к папе! — жалобно прошептала Соня и поспешила в объятия бабушки, не в состоянии сдержать очень громкий поток горьких слёз.

На этот раз Софья успокаивалась очень долго. И если поначалу ей было очень важно чувствовать чьё-то тепло и крепкие объятия, то вскоре участливые взгляды и милые слова начали раздражать. Когда казалось, что слёз больше не осталось, бабушка восклицала, что зуб — ерунда, вырастет новый, и всё начиналось по новой. Когда малышка затихала, дедушка принимался гладить её по голове и говорить, что она уже взрослая для подобных истерик, должна понимать, что родители работают на благо той же Сонечки. Эти слова раздражали, вынуждали Сонечку чувствовать себя виноватой, слёз становилось всё больше и это тоже нервировало. Малышка чувствовала, что ещё один заход она не выдержит, поэтому, сославшись на головную боль, выставила родных за дверь, а сама забралась с головой под одеяло и крепко закрыла глаза. Надеялась, что удастся уснуть, чтобы время быстрее пролетело, но ничего из этой затеи не получилось. Дети во дворе устроили мальчишеские разборки, слишком громко кричали друг другу не самые красивые слова. Затем к общему шуму этажом выше подключились взрослые, затеявшие ремонт сутра пораньше. Подскочив на диване, Соня перевела взгляд к стареньким часам и, заткнув ушки руками, с хныканьем откинулась на подушки.

Стрелки едва доходили до десяти. День казался бесконечным.

Немного придя в себя, Софья обвела комнату взглядом, представляя маленькую Катю среди этих вещей. Говорят, здесь ничего не изменилось с тех пор, как родители поженились и мама переехала к папе. В их первой квартире Соня не была, её сразу привезли в новый дом, где они сейчас обитают, но малышка питала особый интерес ко всему, что малейшим образом соприкасалось с историей её семьи, особенно мамы и папы. И в этой комнате наверняка есть нечто интересное, просто раньше её никогда не оставляли здесь одну, всё время кто-то находился рядом. Исследовать территорию не представлялось возможным, но сегодня, кажись, впервые за это неприятное утро ей улыбнулась самая настоящая удача.

Осознавая, что выход из комнаты будет расцениваться за улучшение самочувствия, девочка подошла к двери и прислонилась ушком к замочной скважине, желая узнать, чем заняты родные люди. Кажется, беспокоить её они не намерены. Бабуля приступила к приготовлению обеда, а дед достал свои инструменты. Чувствуется запах паяльника, значит…

«Путь свободен, — удовлетворённо хмыкнула Софья и обвела небольшую комнатушку заинтересованным взглядом. — С чего бы начать?». Первым делом в поле зрения оказался шкаф, набитый старой одеждой. Там она уже была, под чутким руководством бабушки примеряла мамины блузки для школы. К счастью, ничего не подошло, а когда бабуля заявила, что всё это она может перешить под её фигурку, пришла мама и отвоевала желание дочки носить только то, что ей покупает папа и шьёт дядя Милко. Весь этот шкаф давно вышел из моды — не вызывает интереса.

Взгляд переместился к письменному столу. Здесь по воскресениям Сонечка делает уроки, если у родителей завал по работе и ей приходится ночевать у Пушкарёвых. Но уроки-то она делала за столом, а вот в шуфлядки никогда не заглядывала! Медленно приближаясь к заветным ящикам, Соня предвкушала интересные находки, но обнаружила лишь старые дневники, заполненные аккуратным почерком вперемешку с пятёрками, и тонну грамот за первые места по всевозможным предметам. Кроме физкультуры. Мама когда-то честно призналась, что спортом никогда не увлекалась, и очень рада, что Сонечка переняла любовь к активному отдыху от папы. «Человек не может быть идеальным во всём. Ты всё равно моя умница!», — шёпотом повторила Софья слова мамы, адресуя их её грамотам, и поспешила вернуть всё на законные места, как и было: год к году, предмет к предмету. Не обошлось, конечно, без прищемлённого шуфлядкой пальчика, но малышка стойко выдержала боль и даже не пискнула. Впереди ещё книжные полки и небольшой комод, сейчас не до визита обеспокоенной бабушки.

Книжки, книжки, книжки. Сотни книг. Неизвестные имена и фамилии, непонятные названия, иностранные и русские, с цифрами и картинками, новые и потрёпанные. Мама любит читать, папа фанат кино и футбола. У них дома в гостиной есть такой же огромный шкаф с миллиардом книг и дисков. Ничего нового и интересного, но! Кое-что выделялось из общей картины, чем и привлекло внимание крохи. С трудом добравшись до заветной цели, Соня потянула на себя какой-то чёрный блокнот без единой надписи, но с забавными наклейками на обложке, и на лету поймала другую книжку. Она корешком задела ушибленное место на лбу, а рука с больным пальчиком за мгновение до возможного грохота ухватилась за край томика с поэзией. Было больно, но любопытство пересилило. Софья стиснула губы, шумно выдохнула и вернула Пушкина на место, затем спустилась к столу и с замиранием сердца открыла первую страницу чёрной тетради.

«Любви не бойся никогда. Она всего дороже. А если скажет, что люблю, ты отвечай я тоже», — девочка с улыбкой прочла красные строки и робко провела пальчиком по буквам. Мамин дневник. Желание прочесть от корки до корки было сильным, но совесть упрямо твердила, что это некрасиво и подло. Мама же её дневники не трогает! Прекрасно знает, что дочь переняла её привычку конспектировать мысли, сама лично дарит ей новые блокноты, а к заполненным не прикасается. Личное — табу, если только Сонечка сама не решится показать родителям свои записи.

Так почему же она до сих пор держит в руках личную вещь мамы, будто намеревается её изучить? Софья ощутила неприязнь к самой себе. Содрогнувшись, отбросила блокнот подальше и с удивлением перевела взгляд к распахнутым страницам. С чёрно-белой фотографии на неё смотрела юная Катюша. Рука вновь потянулась к заветным рукописям, но за мгновение до подлого поступка девочка решительно захлопнула блокнот, открыла первую шуфлядку и сбросила туда мамины тайны. На этот раз обошлось без травм. Похвалив себя за стойкость духа, Соня поднялась из-за стола, обвела комнату пристальным взглядом, проверяя её на наличие следов совершённого преступления, и поспешила к бабушке, чтобы наверняка не поддаться искушению.

Остаток дня проходил не так уж и спокойно, но уже без слёз и возмущений со стороны маленькой гостьи. За привычными перепалками между дедом и бабушкой Софья подзабыла о манящей находке. В обед с удовольствием приступила за рыбный суп, а на банку вишнёвого варенья посмотрела с такой неприязнью, что Пушкарёвой пришлось немедленно прятать некогда любимую сладость внучки в холодильник. Как говорится, с глаз долой. Елена Александровна чувствовала вину перед дитём за испорченный завтрак, сама ведь перебирала эту вишню, да не доглядела единственную косточку, поэтому к вечеру взялась делать сырники, чтобы порадовать Софью и хоть немного реабилитироваться в её глазах. Уж с творогом-то она справится!

Мелькали чаще неприятные моменты в виде упавшей ложки, внезапно сломанной ножки стула, на котором сидела малышка, рыбной косточки, застрявшей в горле, сильного напора в кране, окатившего ребёнка холодной водой, мокрого пола и новой ссадины на колене. Эпизодов было предостаточно. Бабушка охала и суетилась, дедушка от волнения принял настойку и ходил за деткой по пятам, Софья воспринимала всё происходящее как само собой разумеющееся и даже вполне обыденное. «День такой», — измученно улыбался ребёнок, покорно подставляя под воду порезанный пальчик.

К вечеру сил ни у кого не осталось. Чаёвничать никто не решился. Утомлённые пережитым, сидели на диванчике в детской, не шевелясь. Соня, прислонившись к дедушке, гипнотизировала стол с тетрадкой. Валерий поглаживал малышку по плечу и хмуро осматривал окружение дивана, где должна была спать внучка. Встретившись взглядом с женой, кивнул ей на портрет Катюши. Елена без слов поняла опасения мужа, незамедлительно спрятала рамку с острыми углами, а заодно и несколько мягких игрушек. Ну, мало ли.

— Деда, а помнишь, ты мне показывал альбом с маленькой мамой? — тихо спросила Соня, подняв на Валерия уставший взгляд. — Я хочу ещё раз посмотреть. Можно?

— Конечно! Только давай завтра? У тебя уже глазки закрываются.

— Нет, я спать не хочу. Я маму хочу увидеть. Пожалуйста. Я немножко, обещаю!

Пушкарёв нехотя согласился и принёс целых два альбома с маленькой Катюшкой. Уже намеревался присесть возле внучки, чтобы подробнее рассказать о каждом снимке, но Елена одним взглядом остановила мужа и вывела его из комнаты, пожелав малышке приятных снов. Оказывается, Соня попросила бабушку оставить её одну, пообещав, что лезть никуда не будет, как сядет в окружении подушек, так и просидит до тех пор, пока не уснёт.

— Соскучилась по родителям, — объясняла Елена удивлённому Валерию каприз внучки. — Катюша отключила мобильный, Андрей прислал только сообщение, что всё в порядке. Говорит, хотя бы фотографии посмотрит перед сном, представит, что мама рядом.

— Работнички! Нормальные люди по субботам от детей не отходят, а эти сорвались в такую даль! — возмутился Пушкарёв.

— Да под Москвой они, на даче своей. Дата у них сегодня какая-то важная, решили побыть наедине…

В ту же секунду в замочной скважине провернулся ключ, на пороге появились счастливые дети с цветами и огромной корзиной разнообразных фруктов в руках. Правда, улыбки мигом исчезли с их лиц под пристальным вниманием родителей. Катя почувствовала нечто неладное, Андрей обеспокоенно переводил взгляд с Елены на Валерия, попутно расстегивал пальто и помогал жене избавиться от удушливого шарфа. Так и не сказав друг другу ни слова, Ждановы бросились к детской и скрылись за дверью, откуда донёсся счастливый крик Софьи. Пушкарёвы со спокойными сердцами отправились на кухню, запивать этот день горячим чаем. При этом каждый мысленно прикидывал, как бы уговорить свою вторую половинку отказаться от самостоятельной опеки над любимой внучкой и навещать её только в присутствии законных родителей. Слишком утомительна такая ответственность.


В объятиях папы сразу стало тепло и уютно. Крепко удерживая маму за руку, появилось ощущение защищённости и покоя. Соня засыпала, нежась в лучах любви и заботы самых родных людей, но тут же открывала глаза, желая убедиться в реальности происходящего. Убеждалась. Сонно улыбалась, встречая их ласковые взгляды, и крепче прижималась к папе, заодно притягивая к себе маму.

— У меня был ужасный день, — поделилась Соня своим жутким открытием. На глазах вновь выступили слёзы жалости к самой себе.

— Ну-ну, маленькая моя, что ты? Всё уже позади, — папа коснулся губами её виска, мама провела ладонью по алой щёчке и поцеловала в носик. Стало чуточку легче.

— Это всё потому, что вас не было рядом. А я ждала вас. Очень!

— Мы рядом, солнышко…

— Вишню я больше не люблю, — внезапно заявила малышка и демонстрировала родителем свою потерю. — И рыбный суп больше никогда в жизни не буду кушать!

— Как пожелаешь, счастье моё, — с улыбкой отозвался Андрей и поудобнее перехватил засыпающего ребёнка.

— Не бросайте меня, родители, — ещё тише прошептала Софья, окончательно проваливаясь в сказочные сны. — Я вас так люблю!

_________________

Чудесное продолжение! )))
Вишнёвое варенье с косточками... рыбный суп... всё это навеяло лёгкую ностальгию!
Спасибо!

_________________

Эх, детство, ностальжи))
Благодарю! Рада, что понравилось:)

_________________

Какая прелесть. И дочка такая ... настоящая, КатиАндреева, и да, варенье вишневое , мммммммммммммммммм